Ученые: в Японии в 100 раз больше сейсмических станций, но даже они не могут прогнозировать землетрясения

Директор Единой Географической службы РАН Юрий Виноградов и руководитель Камчатского филиала Данила Чебров рассказали, было ли неожиданным землетрясение близ Камчатки

Москва. 30 июля. У берегов Камчатки произошло землетрясение магнитудой 8,7. О том, что сейчас происходит в регионе и возможно ли прогнозировать подобные события, наш политический обозреватель Вячеслав Терехов беседует с директором Единой Географической службы РАН Юрием Виноградовым и руководителем Камчатского филиала Данилой Чебровым.

Корр.: Первый вопрос, конечно, о психологическом состоянии населения края.

Чебров: Паники нет никакой, да ее и не было даже в разгар самого землетрясения. Конечно, население немного опасается, но в целом ситуация, по-моему, находится под контролем. Опасаться каких-то масштабных разрушений, по-моему, не стоит,

Корр.: А не масштабные разрушения в крае есть?

Чебров: Повреждения получили некоторые здания, которые без сейсмостойкости. Детский сад, который на ремонте, но там никого не было, обошлось без травм, без жертв.

Корр.: Землетрясение было неожиданным?

Чебров: У нас кое-какие прогнозы были, но не существует технологии, которая может быть фактически применена. Кое-какие предвестники были, но целостной картины прогноза такого события не было.

Корр.: Домов со слабой сейсмостойкостью в крае много?

Чебров: Все новое строительство ведется по нормативам, но естественно в Крае еще много старых зданий с дефицитом сейсмостойкости. Эта проблема известна. С ней борются, эта работа ведется на федеральном уровне, но до окончательного решения, чтобы все дома были сейсмостойкими, конечно, до этого далеко. Эту проблему не так просто решить.

Корр.: Сейчас не ожидаете новых толчков?

Чебров: Афтершоки (повторный сейсмический толчок после основного – ИФ) будут идти достаточно сильные.

Корр.: Как надо себя вести, когда начинается землетрясение?

Чебров: Действовать по памятке, которая есть в каждом доме. Те, кто не читает, те и паникуют.

Корр.: А что в памятке написано?

Чебров: Она достаточно большая, главное – это предварительная подготовка: подготовить жилище, убрать тяжелые вещи с полок, закрепить их надежно проверить тревожный чемоданчик – все ли в нем есть? Знать, где пути эвакуации. Не рекомендуется сбегать по лестничным пролетам, потому что это довольно опасно, потому что они складываются первыми. И конечно, к окнам не надо подходить, чтобы осколками не пораниться. Быть в доме.

В предыдущей беседе мы затронули проблему предсказаний землетрясений. Более подробно этот вопрос обсудили с директором ЕГС Юрием Виноградовым.

Корр.: Каждый раз, когда где-нибудь происходит такой катаклизм, возникает вопрос о предсказуемости.

Виноградов: Вопросы прогнозирования землетрясений – одна из важнейших фундаментальных научных задач сейсмологии, но она до сих пор не решена. Конечно, мы прогнозированием землетрясений занимаемся, но в основном это долгосрочные и среднесрочные прогнозы.

Нынешнее землетрясение на Камчатке тоже прогнозировалось, его все ждали, начиная, наверное, с 2006 года. Причем именно в этой зоне, в зоне Авачинского залива.

Мы исходили из того, что предыдущее – такое же сильное, даже еще сильнее - произошло в 1952 году, до этого там было землетрясение в 1841 году. Такие события происходят достаточно часто – раз в 60-70 лет. Поэтому его там ожидали, но вот что оно произойдет именно сегодня, конечно, никто спрогнозировать не мог, потому что краткосрочный прогноз землетрясений у нас пока отсутствует. Хотя есть различные факты, предвестники, которые могут предупреждать о нем. Но этого мало.

Очень интересная ситуация: 10 дней назад, именно 20 июля, в той же зоне, северо-восточнее, произошло сильное землетрясение, которое ощущалось в Петропавловске-Камчатском.

Большинство сейсмологов успокоились и сказали: "Ну вот уже достаточно сильное землетрясение реализовалось, можно расслабиться". Уже все напряжения внутри земли, которые там накопились, сброшены в это землетрясение. И поэтому это событие пропустили, и никто его серьезно не предсказал и не предугадал.

Корр.: Вы сказали, что у нас нет возможностей краткосрочного предупреждения, а в Китае, Японии, там, где тоже сейсмичность высокая?

Виноградов: В Китае, в Японии система мониторинга более сильная. Например, только на территории Китая за последние пять лет установлено 16 тысяч сейсмических станций. А на территории России мы за последние пять лет 16 станций закрыли. Это к вопросу о системе мониторинга.

Корр.: А почему закрыли?

Виноградов: Закрыли, потому что финансирования нет. Соответственно, там, где наводнение прошло, станцию затопило, пожары прошли - станция сгорела: никто их восстанавливать, естественно, не может, потому что это очень дорого и денег на это не выделяется.

Но даже японцы не могут прогнозировать свои землетрясения. В Японии порядка 30 тысяч станций установлено, а у нас - 300. При этом территория Японии и России "немножко" различаются по размерам. Но даже они не могут спрогнозировать.

Буквально месяц назад все говорили: ох, в Японии 7 июля будет землетрясение. Туристов туда не пускали. Премьер-министр не выезжал из Японии, чтобы направлять все силы для того, чтобы последствия как-то нейтрализовать. Но… ничего не произошло! Вот это к вопросу о том, есть система, нет системы. Даже при наличии суперсовременных и суперплотных сетей наблюдения сделать реальный краткосрочный прогноз землетрясения сейчас невозможно. Земля у нас очень и очень сложная, сложно устроена, сложно построена, и мы о ней далеко не все знаем.

Корр.: То есть здоровье Земли, чем вы занимаетесь, еще сложно определить?

Виноградов: Мы максимально Землю пробурили на 10 километров, самая глубокая скважина - 12 километров. Но напряжение происходит обычно на глубине 20, 30, 50 километров. И мы даже не знаем точно, какая там температура, какие там происходят процессы и какое давление? Соответственно, как перераспределяется напряжение?

Корр.: Вернемся в Россию. Сколько аномальных зон в России?

Виноградов: Вся Камчатка - там несколько аномальных зон, север Камчатки, центральная часть, южная, где сегодня произошло землетрясение. Понятно, что Сахалин, Магаданская область, Якутия, Чукотка, Алтай, Байкал, Бурятия, Кавказ - вот основные зоны.

Корр.: А Центральная Европа спокойно живет?

Виноградов: Там тоже есть землетрясения - зона альпийской складчатости, соответственно, альпийские землетрясения. У нас очень часто происходят землетрясения в Карпатах, в Альпах.

Как живет Центральная Европа? Там тоже есть очень опасные зоны. Те землетрясения, которые в основном ощущаются в Москве, они происходят в зоне Вранча - это в Румынии, под Карпатами достаточно сильные землетрясения, и в Молдавии они ощущаются, и на Западной Украине. Это те, которые приводят к разрушениям зданий и сооружений.

А если уж мы пойдем туда еще дальше - в южную Европу, в Грецию, в Италию - то там землетрясения происходят очень сильные, потому что там тоже тектонические плиты сталкиваются. Везде, где у нас границы тектонических плит, именно там и происходят самые сильные землетрясения. И чем больше плита, тем соответственно на границе у нее более сильное землетрясение, потому что накапливается больше энергии. Самая большая у нас Тихоокеанская плита, на границе Тихоокеанской плиты происходит 80% всех землетрясений, именно по границам этой плиты. И Камчатка - это тоже край Тихоокеанской плиты, поэтому там такие сильные землетрясения происходят.

Корр.: В Московской области не ждем землетрясения?

Виноградов: В Московской области не ждем, потому что мы находимся на платформе. Возможны только незначительные землетрясения в виде связанных с карстовыми провалами. Все остальное - это только отголоски очень сильных землетрясений, которые происходят во всем мире, но они не больше, чем по 3-4 балла, к разрушениям привести не могут, разве что какой-нибудь соломенный домик!