Сергей Подлисецкий: в следующем году баррель нефти может стоить $55–60

Присоединение России к соглашению по ограничению добычи нефти, достигнутому ОПЕК, может привести к контролю экспорта сырья из страны, но вряд ли окажет влияние на ограничение внутренней добычи. Об этом в интервью ТАСС сообщил генеральный директор "Русь-ойл" Сергей Подлисецкий. Также он рассказал, что в планах самой компании лишь увеличение собственной добычи, прогнозный рост которой в 2016 году составит 60%.

— Ваша компания образовалась весной 2013 года, как раз тогда, когда нефть стоила около $100. С тех пор она упала в цене в два раза. Как это повлияло на деятельность компании? Насколько пришлось сократить инвестиции?

— Надо сказать, что нефтяным бизнесом я начал заниматься еще в 2011 году, когда взял в управление небольшое месторождение в Оренбургской области. Тогда баррель стоил и $125. На сегодняшний момент в доверительном управлении компании "Русь-ойл" находится девять предприятий с обширной географией, особенностями и структурой, в том числе Дулисьма, Хортица, Густореченкое, "Негуснефть", "Иреляхнефть". Многие активы покупались с падающей добычей, истощенные, которые мы при разных ценовых условиях на рынке сумели вернуть в разработку. Безусловно, падение цен на нефть не могло не оказать влияние и на наш бизнес. Наверное, как у всех, — пришлось сократить бурение. Но мы разработали программу работы с издержками, что позволяет нам комфортно работать и при текущих ценах на нефть.

— Инвестиции насколько сократились?

— По сути дела, на сколько уменьшилась EBITDA, на столько же пришлось сократить и инвестиции в бурение. А с издержками, как это у нас в шутку называют, "резьба по кости" (cut costs, сокращение издержек. — Прим. ТАСС), удалось выйти на себестоимость на уровне $4,2–4,7 за баррель. Это лучше среднего показателя по отрасли в целом. В России этот показатель варьируется от $2 до $20 за баррель.

— Что будет с ценами на нефть дальше? Какую цену в бюджет закладываете?

— В бюджет закладываем $48–49 (за баррель. — Прим. ТАСС).

— Корректировали в течение года?

— Нет. Просто если сегодня быстро реагировать на изменение стоимости барреля, то это надо каждый день пересчитывать все свои планы. Мы думаем, что все-таки в среднем $48–49 будет. Оптимистичный прогноз — $60.

— А на следующий год что думаете?

— $55–60 долларов за баррель.

— Добычу в связи с этим планируете увеличивать?

— Мы сохранили программу бурения. И думаю, что на следующий год четыре миллиона добудем. В 2015 году добыли 2,2 млн тонн, в этом году — 3,5. В общем, здесь проблем нет.

— Рост за счет увеличения бурения на текущей базе или за счет приобретения новых активов?

— Нет. 4 млн — это наш прогноз на имеющейся базе. Если случится новая сделка, это будет отдельная история.

— Ваши текущие запасы во сколько сейчас оцениваются?

— DeGolyer (and MacNaughton, американская консалтинговая компания. — Прим. ТАСС)  недавно делала  оценку. Она верифицировала по своей международной системе — 147 млн тонн. Наш осторожный оптимистичный прогноз — около 300 млн тонн.

— Планы по приобретению активов в upstream имеете?

— В данный момент рассматриваем несколько интересных объектов, но эти сделки пока еще в состоянии изучения и торга с владельцами. В принципе мы открыты для покупок. Это нам интересно.

— В конкурсах на недропользованию участвуете?

— Да. С удовольствием. Особенно если это какой-нибудь greenfield, который выставляется Роснедрами на аукцион и находится где-то рядышком (с имеющимися участками. — Прим. ТАСС), и можно получить синергию инфраструктурную с существующими месторождениями.

— Такие есть сейчас месторождения?

— Мы недавно приобрели в ХМАО шесть участков, среди них Бинштоковское месторождение, Юганский-22. Суммарные запасы — около 17 млн тонн. Отмечу, что это плюс к той цифре, которую я называл, — 147 млн тонн запасов. У нас в ХМАО как раз рядом два актива. Мы потому и участвовали, что они инфраструктурно хорошо укладываются. Таким образом, мы практически в единую полосу собрали свои месторождения.

— Сектор переработки интересует?

— Хотелось бы. Пускай мы остаемся по масштабам нефтяного бизнеса небольшой компанией, но приобрести опыт переработки очень хочется. Поэтому в этом направлении мы находимся в активном поиске. Но пока чего-либо интересного не видим, чтобы были разумная стоимость и технологическая перспектива.

— А розница тоже вас интересует?

— Розница пока нет. Я опасаюсь. Так как мы повторяем опыт западных партнеров, там заправки, это очень часто становится неким приложением к магазинам. И они не очень рентабельны. Поэтому такой цели пока нет. А вот переработку хотелось бы "подержать в руках".

— На днях ОПЕК достигла консенсуса по ограничению добычи, к которому может в перспективе присоединиться и Россия. Если такое случится, как это повлияет на ваши планы увеличения добычи? И в целом что вы думаете об этом?

— Я не очень понимаю, как оно будет работать внутри страны. То есть, наверное, это будет некий контроль по экспорту, а внутри страны ограничения, скорее всего, не будет. Мир же не интересует, что у нас внутри происходит, поэтому мы будем добывать.

— Ну а технологически вообще возможно заморозить добычу?

— Просто прекращаешь тратиться на бурение, но тогда появятся свободные деньги, придется искать какие-то другие способы их использования. У нас нет возможности заморозить добычу, так как нет мощностей для хранения.

— "Русь-ойл" небольшая компания, вам поступают предложения по слиянию? Если поступит, рассматривать будете?

— В смысле войти в кого-то — нет, нам это не интересно. Еще не все попробовали в этом бизнесе, поэтому продаваться — нет, ни в коем случае. Если к нам кто-то присоединится, то готовы обсуждать.

— Зарубежными активами интересуетесь?

— Да нет, за рубеж нет. Все-таки внутри страны мы видим больше возможностей.

— Стать более прозрачной компанией планируете?

— Более прозрачной — да. Мы сейчас переложим отчетность по международным стандартам, будем вести параллельно с РСБУ для того, чтобы быть понятными для западных партнеров.

— Листинг не планируете в Лондоне?

— Пока не задумывались.

— Вы подключены к трубопроводной системе ВСТО. Какие планы по экспорту?

— Планы исключительно с точки зрения маржинальной прибыли. Ввиду колебаний курсов когда-то выгоднее работать с экспортом, когда-то — внутри страны. Мы просто смотрим, где это экономически более целесообразно.

— Наверное, следите за новостями по налогообложению в нефтяном секторе. Что думаете по повышению налоговой нагрузки, как это отразится на вашем бизнесе?

— Здесь, наверное, не столько играет повышение налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ), а скорее, колебание цены барреля, оно более значительное, мы за этим больше смотрим. Ну добавится 400 рублей на НДПИ, значит, добавится. Условия для всех одинаковые, значит, будем так работать.

Беседовала Юлия Хазагаева