Александр Новак: я за развитие конкуренции в энергетике (подробное интервью об итогах деятельности на посту министра и планах ведомства)

Александр Новак стал министром энергетики России три года назад. На этом посту ему пришлось столкнуться с резким падением цен на нефть, западными санкциями, которые сделали невозможным использование зарубежных технологий для освоения шельфовых месторождений.  Об итогах трех лет работы в министерстве, проекте "Турецкий поток" и приоритетах нового совета директоров "Роснефти" Новак рассказал в интервью ТАСС на полях Санкт-Петербургского экономического форума.

- Вы три года работаете на посту министра энергетики. Как бы вы охарактеризовали итоги этих трех лет?

- Первое, что я хотел бы сказать – у нас была сформирована хорошая команда, которая стабильно работает. Удалось собрать профессиональный коллектив, который выполняет задачи, стоящие перед отраслью.

Второе - каждая отрасль, за которую мы отвечаем в министерстве,  развивается в соответствии со стратегическими задачами и целями, которые стоят перед ТЭКом.

Начну с электроэнергетики. Ключевой задачей, безусловно, является качественное и надежное энергоснабжение потребителей. В течение трех лет мы существенно улучшили структуру системы подготовки к осенне-зимнему периоду, в целом, не было допущено системных аварий, что является главным показателем надежности.

Конкурентный рынок электроэнергии обеспечивает приток инвестиций в отрасль – за три года удалось привлечь более 2,5 трлн руб. Это положительно сказывается на реновации сетевых активов и генерации, за тот же период основные фонды в электроэнергетике были обновлены на 10%.

Если говорить о цифрах, то количество технологических нарушений уменьшилось на 21,5% по сравнению с тем, что было до 2012 года. Существенно сократилось количество времени на восстановление после отключений – в среднем с двух суток до трех часов, то есть вместо 48 часов три – это очень приличный показатель. Продолжилось обновление основных фондов, и самое главное – в течение этих трех лет мы обеспечили более 20 тысяч мегаватт ввода основных мощностей, а это почти 10% от общего количества наших энергетических мощностей. В рамках утвержденной в 2012 году дорожной карты улучшилась ситуация с техприсоединением: стоимость услуги, в среднем, снизилась с 5,6 млн до 356 тыс. рублей, количество этапов - с 10 до 5, для потребителей до 150 кВт количество дней на подключение уменьшилось с 280 до 135. Это без учета нового строительства. Мы этой работой продолжаем заниматься.

Также я бы отметил успешную подготовку к Олимпиаде. Были своевременно введены в эксплуатацию все 49 объектов энергетики, предусмотренные программой строительства, и не допущено ни одного сбоя в работе энергосистемы во время проведения Олимпиады.

Поступательно происходит реформирование электросетевого комплекса. Было структурировано управление, созданы "Россети", разработана дорожная карта по повышению эффективности, принят ряд нормативных документов, направленных на улучшение деятельности в этом направлении.

- А что произошло в это время в нефтяном секторе?

- Ключевым событием в нефтяном комплексе я считаю реформу налогообложения, которая произошла в период  с 2013 года, когда был принят ряд законодательных инициатив, связанных с созданием экономического стимулирования для разработки новых месторождений, трудноизвлекаемых залежей и шельфа, что позволило уже сегодня увеличить объемы добычи нефти на новых месторождениях и в Восточной Сибири, и на Дальнем Востоке. Был проведен налоговый маневр, в результате которого увеличился объем добычи нефти и выпуск нефтепродуктов.

В нефтепереработке продолжается реконструкция нефтеперерабатывающих заводов:  за эти три года 47 установок было модернизировано и введено в эксплуатацию, что позволило нам фактически отказаться от второго и третьего экологических классов по бензину и дизтопливу, перейти на четвертый и пятый класс. В этом году в структуре потребления в России из 36 миллионов тонн 80% - это бензин 5-го класса, и около 20% - бензин 4-го класса. С 2016 года предусматривается отказ от 4-го класса. Кроме того, на сегодняшний день рынок полностью обеспечен нефтепродуктами, мы за этим внимательно следим.

Расширена инфраструктура на Дальнем Востоке, через ВСТО (нефтепровод "Восточная Сибирь - Тихий океан". – прим. ред.) сейчас идет от 50 до 58 млн тонн нефти, в ближайшее время мощность ВСТО будет расширена до 80 млн тонн.

В газовом секторе в числе знаковых событий я бы назвал либерализацию экспорта сжиженного природного газа, реализацию инфраструктурных проектов на Дальнем Востоке, контракты на поставку газа по восточному маршруту и начало строительства газопровода «Сила Сибири».

В течение последних нескольких лет мы работали над проектом запуска газовой биржи, и в прошлом году торги стартовали. 15 июня текущего года состоялась первая сессия торгов СУГ (сжиженным углеводородным газом. – прим. ред.). Все это позволит существенно улучшить конкуренцию на внутреннем рынке и обеспечить его последующее развитие.

Стабильно развивается угольная отрасль, она абсолютно рыночная, создаются все условия для увеличения объема поставок на экспорт.

За это время мы существенно повысили открытость работы министерства, создали общественный совет, специальную страницу на сайте министерства, активно взаимодействуем с потребителями, министерство открыто к диалогу.  Таким образом, большинство поставленных задач реализовано.

- Как вы оцениваете ситуацию с ценами на топливо на внутреннем рынке?

- Как абсолютно нормальную. Сегодня цены на внутреннем рынке формируются на рыночной основе, на основе спроса и предложения. Также необходимо учитывать созданную законодательную  базу, которая связана с системой налогообложения, соответственно, очень сильно влияет на цены на нефтепродукты.

В этом году компании увеличили объемы выпусков бензина (на 3,2%, данные Росстата за 5 месяцев) и сохранили уровень производства дизтоплива (изменение 0% за тот же период). То есть рынок полностью обеспечен, существуют нормальные запасы в размере  1 700 000 тонн. Ежегодно с Министерством сельского хозяйства согласовывается уровень запасов по субъектам, который нефтяные компании держат на нефтебазах для обеспечения посевной.

Производится и продается на рынке необходимое количество дизтоплива, бензина. Что касается цен, они, как вы понимаете, носят цикличный характер, траектория из года в год повторяется. За прошедшие с начала года пять месяцев прирост цен ниже инфляции, а первые несколько месяцев цены вообще не росли. Это означает, что предложение даже превышало спрос, и формировались остатки запасов. По нашим прогнозам, по итогам года рост цен не превысит инфляцию плюс 2-3%.

Это было заложено при принятии решений по налоговому маневру и по акцизной политике. Но сейчас мы видим меньшие темпы роста цен, чем мы планировали. Наша задача как министерства следить за наличием необходимого количества топлива на рынке, чтобы не было дисбаланса и дефицита топлива.

- А в более отдаленной перспективе нам не грозит дефицит топлива?

- В целом мы прогнозируем сохранение баланса по основным видам топлива. По нашим оценкам, где-то за рамками 2017 года резервы по производству бензина относительно прогнозируемого спроса будут значительными. Крупные компании планируют ввести установки вторичной переработки нефти, обеспечивающие производство компонентов автобензина, в 2017-2018 годах. Это позволит обеспечить стабильный профицит автобензина высокого экологического класса в размере около 20% от объемов потребления и поставлять его на целевые рынки стран Западной Европы, то есть замещать поставки сырья на поставки продукции с высокой добавленной стоимостью.

В течение этих 2-3 лет необходимо внимательно следить за ситуацией, чтобы не допустить дефицита. Для этой цели у нас создана соответствующая комиссия, мы еженедельно собираем рабочие группы, получаем информацию с каждого предприятия, завода и так далее. Мы активно взаимодействуем с компаниями.

В качестве источников резерва также предполагаем продолжить взаимодействие с Республикой Беларусь по возможным поставкам топлива в Россию в случае возникновения дефицита.

Мы, скорее, ожидаем избытки мощностей по производству как дизтоплива, так по бензину и керосину. Нужно обязательно реализовать задачи, которые были поставлены по реконструкции и модернизации НПЗ.

- То есть за пределами 2020 года новые мощности по переработке нам не нужны?

- Многие регионы просят, чтобы им разрешили строительство новых НПЗ, но мы эти инициативы не поддерживаем. Хотя и не ограничиваем: они могут начинать строиться самостоятельно. Просто потом компании обратятся за помощью,  потому что этот завод не будет эффективным из-за того, что недозагружен. У нас по балансу достаточно мощностей. Более того, мы рассматриваем способы сокращения потребления нефти заводами с низкими показателями глубины ее переработки. Эти заводы ухудшают отраслевые показатели, нерационально используют ресурсы.

- Получилось ли у вас выстроить отношения с лидерами отрасли? И как вы считаете, как изменился статус министерства по отрасли за время вашей работы?

- Если говорить о каком-то изменении статуса, то нам удалось со всеми нашими компаниями выстроить рабочие отношения. Мы регулярно встречаемся с руководителями компаний, обсуждаем весь спектр вопросов по  развитию ТЭК.

Что касается лоббирования, я не вижу в этом слове никакого негативного подтекста, потому что вполне логично, что министерство отстаивает интересы топливно-энергетического комплекса, поскольку отвечает за это направление. Но, разумеется, нашим приоритетом является перспективное развитие отраслей, а не интересы отдельных участников рынка.

- 17 июня вы вошли в состав совета директоров крупнейшей российской нефтяной компании. Скажите, пожалуйста, какие приоритеты у нового состава совета директоров «Роснефти»?

- Решение правительства о введении в состав совета директоров представителей государства из числа профильных министерств в первую очередь связано с текущей непростой экономической ситуацией, по сути, реализацией программы антикризисных мероприятий и с повышением роли участия государства в деятельности компаний.

Государство и раньше использовало такие инструменты как институт независимых директоров, привлекало профессиональных поверенных. И сегодня квота госчиновников невысока - один-два человека, а остальные - это профессиональные директора. Свою основную задачу мы видим в синхронизации решений компаний с антикризисным планом правительства и стратегиями деятельности отраслевых комплексов. Присутствие в совете директоров будет способствовать оперативному получению информации для принятия решений, что, несомненно, повысит эффективность деятельности самих компаний.

- В «Роснефти» критику вызывает уровень долга в компании. Какова будет позиция по этому вопросу нового состава совета директоров?

- Если оценивать такой показатель как соотношение долга к EBITDA, то он не превышает критичных показателей, так как у "Роснефти" EBITDA составляет более  триллиона рублей. Другое дело, что сейчас необходимо учитывать структуру долга и характер обязательств - краткосрочный, долгосрочный - возможности по рефинансированию и погашению задолженности. Но то, что любая компания может иметь в своем портфеле долги - это нормально.

Что касается других стратегических направлений деятельности компании, есть долгосрочная программа развития, которая рассматривалась на уровне правительства Российской Федерации. Она была одобрена, и все стратегические направления, которые были представлены на собрании акционеров 17 июня, соответствуют утвержденным планам.

- Как вы относитесь к стратегии "Роснефти" по приобретению нефтесервисных активов? Насколько такая стратегия удачна в условиях западных санкций, и стоит ли другим компаниям пойти по тому же пути?

- Каждая компания выбирает для себя свою стратегию: развивать собственный нефтесервис, либо использовать субподряд. Например, "Газпромнефть" полностью ориентируется на внешний нефтесервис. "Сургутнефтегаз" - почти на 100% на внутренний. "Роснефть" выбирает какое-то соотношение, которое позволяет им эффективнее использовать имеющиеся ресурсы. По оценке “Роснефти”, собственный нефтесервис по затратам будет на 10-20% дешевле, при этом компания не предполагает полностью перейти на собственный нефтесервис. Я в этом не вижу ничего плохого, главное, чтобы не было монополизма и скрытых издержек, которые бы увеличивали затраты компании. Поэтому если есть возможность конкурировать собственному нефтесервису со сторонним, то почему бы и нет, это кстати, в том числе, позволяет развивать наши  компетенции.

К примеру, сейчас в связи с введением санкций мы столкнулись со сложностями при разработке трудноизвлекаемых запасов.  У нас есть технологии,  мы их сами же изобрели в 1960-е годы. При этом нет достаточного количества компетентных менеджеров, специалистов, которые бы могли качественно управлять этими процессами.

Именно поэтому основная идея создания совместных предприятий по разработке трудноизвлекаемых запасов заключалась именно в наращивании кадрового потенциала и обмене опытом. Я думаю, что в этом смысле ничего страшного также не происходит: технологии есть, необходимо в кратчайшие сроки увеличить кадровую компетенцию.

- Какова ваша позиция по допуску частных предприятий к участию в разработке арктического шельфа?

- Такой механизм был бы целесообразен с точки зрения расширения возможностей именно квалифицированных участников, которые имели бы опыт, соответствующую техническую базу, квалифицированный персонал и так далее. Соответственно, нужны очень качественно отработанные критерии для отбора подобных компаний.

Только в этом случае можно было бы говорить о возможном допуске, потому что мы точно против того, чтобы на шельфе работали все подряд. Это должны быть профессиональные участники, которые имели бы возможность использовать все самые современные технологии, чтобы не навредить экологии. И, конечно, один из ключевых критериев – наличие финансовых ресурсов и гарантий.

- Вы в целом выступаете за либерализацию сектора?

- Мы за то, чтобы дать возможность конкурировать на этом рынке и государственным компаниям, и частным, но при этом сохранить долю государства. Например, мы сегодня не считаем целесообразной либерализацию экспорта газа, учитывая, что в целом не существует глобального газового рынка. Сейчас с точки зрения доходов в бюджет правильнее сфокусироваться на единой экспортной политике. Хотя, на мой взгляд, в перспективе газовый рынок будет глобальным, но пока это еще в перспективе.

- Как идут переговоры с турецкими партнерами по строительству газопровода «Турецкий поток»?

- На сегодняшний день наиболее актуальными являются вопросы выдачи разрешений на проведение изыскательных работ и на строительство морской части газопровода. Сейчас эти вопросы прорабатываются, что называется, физически. Наши коллеги обещали представить свои предложения в ближайшее время.

- Как вы относитесь к идее создания газового хаба в Турции?

- Что касается хаба или транспортировки газа непосредственно конечному потребителю, и тот, и другой вариант возможен, но пока мы все-таки ждем предложений от Еврокомиссии, от стран Юго-Восточной Европы, которые сейчас обсуждают возможные маршруты строительства соответствующей инфраструктуры для поставок газа. Окончательных решений нет, вопрос прорабатывается.

- И партнеры по строительству газопроводов тоже возможны?

- Да, возможны. Могут быть разные варианты, в том числе с участием государственных компаний из стран, на территории которых планируется строительство трубопроводов.

- Предложения есть уже?

- Есть предложение от греков по созданию совместной проектной компании по реализации строительства газопровода.

- Примерные сроки, за которые будет подписано соглашение?

- В ближайшее время наши коллеги представят свои предложения по юридическому оформлению, потому что для начала строительства, безусловно, нужны правовые отношения. Мы считаем, что межправительственное соглашение может быть подписано в июне.

- Считаете ли вы необходимой координацию действий с Саудовской Аравией для стабилизации цен на нефть?

- Нам кажется, что каких-то искусственных движений в этой части не требуется. Именно рыночный подход, позволяющий сегодня при более низких ценах уходить неэффективным инвестициям, дорогим проектам, позволяет удерживать баланс на рынке.

- Как вы считаете, период волатильности на нефтяном рынке закончился или будет продолжаться?

- Колебания цен будут, вопрос – в какой амплитуде, именно этот момент является критичным. По сравнению с уровнем трехлетней давности в $100 за баррель сегодня средняя планка значительно снизилась и составляет где-то $60-65. Относительно этой средней составляющей, безусловно, колебания цен будут, потому что процесс балансировки спроса и предложения всегда носит цикличный характер. Цена начинает расти в момент, когда за счет сокращения инвестиций появляется недостаток объема добычи. Затем приходят новые инвестиции, которые обеспечивают рост предложения. Хочу отметить, что, по моим оценкам, эти циклы будут все более и более краткосрочными.

Беседовали Мария Татевосова и Глеб Брянский