ОБЪЕДИНЕНИЕ ЛИДЕРОВ НЕФТЕГАЗОВОГО СЕРВИСА И МАШИНОСТРОЕНИЯ РОССИИ
USD 81,49 -0,07
EUR 92,84 -0,34
Brent 76.28/76.29WTI 72.68/72.70

Дмитрий Пумпянский: спрос на трубы для бурения и добычи растет

Председатель совета директоров "Трубной металлургической компании" (ТМК) и группы "Синара", член бюро правления Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП), президент Свердловского областного Союза промышленников и предпринимателей Дмитрий Пумпянский в интервью ТАСС в рамках форума "Иннопром" рассказал о перспективах российского трубного рынка, производстве высокоскоростных поездов и строительстве уникальных спортивных объектов.

— Дмитрий Александрович, мы находимся на промышленной выставке "Иннопром" — своеобразной витрине экспорта российской промышленности. Какие основные тенденции российской промышленности мы можем наблюдать сейчас и каковы ее ближайшие перспективы?

— Прежде всего, спасибо, что пригласили на этот разговор и именно так определили "Иннопром". Потому что мы — компания, не чужая для Свердловской области, хотя работаем во многих регионах России в пяти федеральных округах. В Свердловской области у "Трубной металлургической компании" два трубных завода. Машиностроительный дивизион группы "Синара" имеет здесь свои основные мощности. Поэтому нам очень приятно, что восьмой год подряд весь бизнес России в июле собирается в Екатеринбурге на "Иннопром", и действительно выставка превратилась в хорошую и очень полезную для развития промышленности традицию. 

Мне это вдвойне приятно, потому что мы являемся акционером этого выставочного комплекса "Екатеринбург-Экспо", мы были у истоков идеи создания этой экспозиции, мы построили весь этот комплекс. И сейчас, благодаря поддержке губернатора Свердловской области, начинается дальнейшее развитие выставки. Мы заложили строительство Конгресс-центра, который будет построен в 2019 году. Это будет здание общей площадью около 45 тыс. кв. м, которое придаст дополнительные возможности для развития всего Экспо-комплекса. Тем более вы слышали, что в воскресенье, на открытии "Иннопрома", президент РФ поддержал выдвижение Екатеринбурга городом-кандидатом от России на "Экспо-2025", и тот бесценный опыт, что мы нарабатываем на "Иннопроме", безусловно, поможет Екатеринбургу достойно выступить за право принимать всемирное "Экспо".

— Одна из основных тем этой выставки — умное производство. Каким вы видите такое производство, каким образом его можно внедрять в секторах экономики, в которых вы работаете, и на ваших предприятиях?

— На открытии мы с вами выдвинули 25 версий, что такое умное производство. Но я поддерживаю основную идею, которая заключается в том, что это производство, которое в достаточно высокой степени автоматизировано, где-то роботизировано. Но самое главное, существуют все системы, начиная от АСУТП (Автоматизированная система управления технологическими процессами. — Прим. ТАСС) первого уровня и выше, до IT-систем, которые объединяют все информационные данные на уровне определенных агрегатов, цехов, заводов и на уровне холдингов, и это позволяет переходить к формату big data (большие данные. — Прим. ТАСС). Накапливается статистика, современные программные методы и оборудование позволяют эти накопленные данные интерпретировать в самообучающемся и образовательном для этих систем ключе. Мы сегодня основываемся на том, что оборудование, "железо" такое есть, гарантирует определенное качество. А дополнительный вклад цифровой экономики, диджитализация этих процессов позволяют оптимизировать, делать тонкие настройки этих систем, что приводит к дополнительному снижению себестоимости, дополнительному уровню качества и безопасности продукции для потребителя на протяжении всего жизненного срока.

И здесь мы не только не отстаем, но в чем-то опережаем наших конкурентов в России и за рубежом. Это можно сказать и про ТМК — это мировой лидер в производстве стальных труб вот уже почти десять лет подряд, и по объемам, и по сортаменту (состав продукции по маркам, профилям, размерам. — Прим. ТАСС) выпускаемой продукции, и по географии поставок: мы поставляем свою продукцию в 80 стран мира. Производим свою продукцию в шести странах, имеем представительство в 15, в двух странах имеем серьезные доминирующие позиции, в первую очередь в РФ, во вторую — в США. В России мы крупнейшие производители стальных труб для нефтяников и газовиков, в США входим в первую тройку.

Технологии, которые мы используем на сегодняшний день, не только соответствуют, но во многом превосходят мировой уровень. За последние 10 лет мы вложили несколько миллиардов долларов в обновление наших производственных мощностей. Несколько трубных заводов было построено практически заново, и во всех регионах нашего присутствия мы стараемся инвестировать в производственные мощности и поддерживать их на должном уровне. И во-вторых, мы начали внедрять современные методы smart manufacturing (умного производства. — Прим. ТАСС) — работаем и с собственным программным продуктом, и с привлечением консультантов. Более 10 лет внедрена система SAP-R3, и мы используем наработки как ее, так и других компаний, работающих на этом рынке, для анализа существующих данных, для оптимизации уже технологических процессов при выплавке стали, при прокате горячекатаных труб для нефтяников и газовиков. Поэтому здесь есть серьезные достижения — достаточно сказать, что несколько недель назад мы объявили о запуске впервые в РФ трубного интернет-магазина TMK и бренда ТМК e-trade (электронная торговля), пока они работают в опытно-промышленном режиме, где-то с 1 сентября мы надеемся, что заработают в нормальном эксплуатационном режиме. Теперь потребителю можно будет двумя кликами выходить на практически автоматическое заключение договора с доставкой или самовывозом.

— По вашим оценкам, какая доля продаж в ближайшем будущем будет приходиться на электронную торговлю?  

— Пока это только начало. Мы рассчитываем, что до конца года мы сможем продать порядка 100 тыс. тонн, в нашем объеме около 4 млн тонн — это мало, но я ставлю задачу на российском рынке выйти на 15–20% до 2019 года включительно.

   

Говоря о повседневном сегменте торговли — это трубы общего назначения, для ЖКХ, машиностроения, строительства, разных потребностей населения. В меньшей степени это трубы для нефтяников и газовиков, потому что там долгосрочные договоры, более сложные технические условия. Вот на рынке общего назначения электронная торговля может дойти до 50%.

— Какой внутренний спрос на трубы для нефтегазовой отрасли вы ожидаете в 2017 году и какова будет доля ТМК?

— Благодаря целенаправленной инвестиционной политике наших основных потребителей, в первую очередь компании "Роснефть" и других наших крупнейших нефтегазовых компаний, таких как "Газпром нефть", "Сургутнефтегаз", "Лукойл", которые планомерно увеличивают свою активность в бурении, возрастает спрос на бурильные обсадные и насосно-компрессорные трубы, в том числе нарезные, и в OCTG (oil country tubular goods — трубы нефтяного сортамента) — наш основной вид продукции. Мы считаем, что порядка 20% мировых углеводородов разведываются и добываются с использованием наших труб.

   

Грех жаловаться, спрос на трубы для бурения и добычи растет — и в 2016-м к 2015-му рос, и в 2017-м к 2016-му растет, и в РФ рост составит 10–15%. Это очень большой рост. Притом, что РФ полностью соблюдает все условия договора с ОПЕК и снижает добычу, но для поддержания дебита действующих скважин приходится бурить больше, и поставщики труб и другой продукции имеют хороший рынок. И наши основные заказчики, в первую очередь компания "Роснефть", поддерживают отечественного производителя — достаточно сказать, что "Роснефть" провела огромный тендер на пять с половиной лет по поставке нарезных труб. Мы с гордостью сообщаем, что ТМК выиграла значительные объемы в этом тендере, и мы на ПМЭФ с Игорем Ивановичем Сечиным подписали договор на поставку более 3,5 млн тонн трубной продукции для "Роснефти" на период до 2022 года.

— Когда вы говорили о трубах общего назначения, я понимаю, что одной из точек роста может стать сектор ЖКХ, и реформы, которые в нем происходят.

— Безусловно, да. Но, положа руку на сердце, в этом секторе большая конкуренция со стороны других материалов, это самый большой конкурентный сектор. Пластиковые трубы дают о себе знать, трубы из цветных металлов, но сталь все равно остается главным конструкционным материалом XXI века, и спрос на сталь за последние 15 лет удвоился, такого взрыва потребления не произошло ни с одним другим конструкционным материалом. И сегодня доля стали как конструкционного материала приближается к 65–70%. Тем более что сегодняшняя сталь совсем не та, что была 30–40 лет назад, другое качество, прочностные свойства. И сталь давным-давно доказала миру, что она самый экологичный продукт. Полный цикл ресайклинга (переработки) только у стали.

И мы рады, что стальные трубы открыли для себя новый рынок и за последние 10–15 лет вышли на строительный рынок, и он растет опережающими темпами. В РФ в среднем за последние годы ежегодное потребление трубной продукции из стали достигает 10 млн тонн. Всегда больше половины шло на нефтегазовый сектор, в этом было коренное отличие РФ от любой другой страны мира. А последние несколько лет трубы для строительства стали опережать нефтегазовый сектор и по темпам роста, и в абсолютных объемах.

— Какие еще вызовы для трубников вы считаете наиболее значимыми в среднесрочном периоде?

— В этом году — достаточно сильное проседание по потреблению труб большого диаметра (ТБД) внутри России. С другой стороны, российские трубники, практически все крупные игроки, активно работают на экспортные проекты, такие как Nord Stream — 2, что очень позитивно сказывается на загрузке их мощностей. Внутри России спрос на ТБД несколько снизился, что связано с уже достаточно высокой степенью реализации проекта "Сила Сибири" — основная масса труб туда уже отгружена. Ждем новых проектов.

А по нашему основному сегменту — трубам нарезным для добычи нефти и газа — идет рост. Идет серьезный рост у нас по машиностроению. По трубам общего назначения — около нуля, плюс-минус 2–3%.

Поэтому до конца года серьезных вызовов не видим. Наверно, за счет просадки спроса на ТБД потребление в целом по стране будет 0, минус 2% или 3%, это нельзя назвать просадкой. Это практически постоянный уровень потребления. А в следующем году мы ожидаем новых проектов и по "Газпрому", и стабильное потребление по "Транснефти". Активно развивает потребление ТБД "Роснефть" за счет входа в газовую тематику и строительства мощных внутренних нефтепроводов. Думаем, по ТБД ситуация исправится, и более оптимистично смотрим на спрос на трубную продукцию в 2018 году.

— На ПМЭФ вы говорили о возобновлении работы производственных мощностей в США. Как проходит процесс и как вы в целом оцениваете американский рынок?

— То, о чем говорили, уже сделано. Из-за кризиса, связанного с падением мировых цен на нефть, а в США рынок абсолютно нерегулируемый, он панически-хаотический — то есть снизилась цена на нефть, кончили бурить, закончилась закупка труб. Два года из-за этого мы сильно страдали. Но цены на нефть немного подросли, потребители снова стали бурить, количество буровых установок в США с осени прошлого года выросло в 2,5 раза, почти тысяча буровых, по данным на последнюю неделю. А доходило до 400. И, что для нас отрадно, растет количество буровых с горизонтальным бурением, а каждая такая буровая потребляет труб в 2, 3, 4 раза больше, чем вертикальная.

Мы не надеемся, что число буровых достигнет рекордных цифр 2012–2014 годов, когда на рынке США было по 2 тыс. установок, но даже сегодняшняя тысяча покрывает спрос в трубной продукции практически в тех же цифрах, что были в 2012–14 годах за счет роста буквально в разы доли горизонтального бурения. Для нас это позитивный сигнал. Мы вынуждены были в условиях низкого спроса приостановить производство наших четырех заводов, производящих сварные трубы в США. А сейчас все они работают. То, о чем мы объявляли на ПМЭФ, два последних завода — "Каманч" в Айове и "Катуса" в Оклахоме — запущены и выпускают продукцию.

Мы достаточно оптимистично смотрим на внутренний спрос в США, по крайней мере до конца 2017-го и на 2018 год. С ценами на нефть загадывать не беремся, тут оракулы бесполезны.

— Как идет работа по созданию высокоскоростного поезда вместе с КНР и какие площадки рассматриваете для производств?

— "Синара — Транспортные машины", наверно, единственная на сегодняшний день компания в России, которая имеет компетенцию в производстве скоростных поездов. В первую очередь это наше СП с компанией Siemens — завод "Уральские локомотивы" в Свердловской области в городе Верхняя Пышма, где производим поезда "Ласточка", так полюбившиеся россиянам. Это и проекты на Московском транспортном узле, Московское центральное кольцо, на маршрутах Свердловской пригородной компании. Прекрасно они зарекомендовали себя в Сочи.

Мы понимаем, что такое производить поезда со скоростью 160 км/час. Сегодня у нас есть контракт с "Российскими железными дорогами", мы его успешно выполняем. Завод полностью подготовлен, установлено более 500 единиц современного оборудования, станочного парка, очень много роботизированных участков. Мы производим сегодня тележку, а это основной элемент конструкции поезда, обеспечивающий скорость и безопасность движения. Сегодня мы спокойно можем производить и тележку со скоростью до 200 км/час, аналогов в России нет. И если заказчик поставит задачу, то буквально за три-четыре месяца мы можем перестроить производство и производить тележку до 300 км/час. То есть локализовать производство поездов "Сапсан" на заводе "Уральские локомотивы" — это, считайте, вопрос решенный, он требует лишь решения политико-экономического нашего основного заказчика — РЖД. Если такое решение будет принято, то мы, как СП "Синара" и Siemens, с удовольствием такое решение исполним.

А что касается высокоскоростного движения, то, когда РЖД и правительство РФ выберут окончательный вариант конфигурации развития высокоскоростных магистралей в РФ, мы последуем этому выбору и начнем или производить высокоскоростные поезда на "Уральских локомотивах", которые в достаточной степени к этому готовы, или, если будет необходимость и достаточный объем заказов, мы сможем построить и новое производство.

— Каковы перспективы работы группы "Синара" на экспорт? Какие страны и проекты вам интересны и обсуждается ли поставка подвижного состава?

— Мы не только что-то рассматриваем, я докладывал президенту Владимиру Владимировичу Путину, что мы уже реализовали ряд реальных контрактов.

В первую очередь надо рассказать о контрактах с Союзом железных дорог Кубы на поставку рельсовых автобусов — специального вида железнодорожного моторизованного подвижного состава для перевозки людей. В некоторых районах Кубы из дорог есть только железные дороги, там этот вид транспорта заменяет, в принципе, автомобили. Это социально значимая в целом для страны вещь.

Также мы заключили пятилетний контракт на поставку 75 новых тепловозов в специальном тропическом исполнении для кубинских железных дорог. Там другой климат и требования совершенно другие. Но мы понимаем, как это делать, у нас имеется опыт. Также контракт этот предусматривает модернизацию существующего там парка тепловозов, это поставки с советских времен. Контракт предусматривает строительство нового ремонтного депо и обучение персонала, так что мы думаем, что в ближайшие 30–40 лет Союз кубинских железных дорог, Республика Куба будет в этом сегменте использовать российскую технику и российские технологии.

Мы активно сейчас ведем переговоры с другими странами, где есть опыт поставок нашей техники еще с советского времени. Это немаловажно, потому что база эксплуатации, навыки персонала, ремонтная база много значат. А наши тепловозы производства Людиновского тепловозостроительного завода используются сегодня более чем в 30 странах мира, и практически со всеми ведутся сейчас переговоры. И по путевой технике, где у нас серьезные компетенции — завод "Калугапутьмаш", российский лидер в производстве путевой техники для железных дорог. Мы участвуем в международных тендерах, у нас очень хорошие наработки в таких странах, как Индия, Египет, с Ираном сейчас ведем серьезные переговоры. Я думаю, что через некоторое время мы сможем информировать о состоявшихся контрактах, просто сейчас идут переговорные процессы.

— А о чем ведутся переговоры с Ираном?

— С Ираном, благодаря нашему старшему партнеру РЖД, мы являемся частью контракта, который заключили "Российские железные дороги" с "Иранскими железными дорогами". Это случилось в начале весны этого года в присутствии президентов наших стран. Когда приезжал президент Ирана в Москву, был подписан этот контракт на электрификацию участка "Иранских железных дорог". Этот контракт предусматривает поставку электровозов на этот электрифицированный участок. Мы находимся в стадии формирования окончательного технического задания. Очень надеемся, что в следующем году приступим к поставкам.

— На какой стадии сейчас находится проект реконструкции центрального стадиона в Екатеринбурге к чемпионату мира по футболу в 2018 году и когда планируется сдача объекта?

— Центральный стадион мы сейчас называем "Екатеринбург-Арена", и я надеюсь, такое название останется и в будущем, хорошее название. По контракту мы должны его сдать в декабре этого года, у нас двухлетний контракт. Мы начали строить в сентябре 2015 года стадион на 35 тысяч зрительских мест. Мы идем с определенным опережением графика строительства, где-то на месяц-полтора, и я очень надеюсь, что в октябре-ноябре мы сможем этот стадион сдать.

— Какие современные технологии будут внедрены на "Екатеринбург-Арене"?

— Там достаточно высокотехнологичная уникальная стройка. Каждый стадион — это уникальный объект, он по индивидуальному архитектурному проекту делается. У нас, кстати, очень интересный и хороший проект сделан нашим российским архитектурным проектным бюро. Они были проектировщиками стадиона "Фишт" в Сочи. Наше отличие в том, что мы не только строим. Официально это называется "строительство и реставрация объекта культурного наследия стадион "Центральный" в городе Екатеринбурге". То есть это памятник архитектуры, он официально внесен в реестр памятников архитектуры федерального значения. Мы полностью сохраняем исторический фасад самого стадиона, мы сохраняем многие элементы, связанные с ограждением территории и внутреннего интерьера. Это в определенной мере тормозит ход работ и немного его удорожает, но тем не менее мне кажется, что решение было выбрано правильно, потому что здесь уже более 100 лет существует стадион и спортивные объекты, люди привыкли ходить туда на различные виды спортивных соревнований. В последнее время это футбол, зимой был популярен хоккей с мячом, но теперь по стандартам FIFA он будет чисто футбольный.

Кровля стадиона у нас уникальное сооружение, потому что она не выпуклая, как обычно мы привыкли это видеть на многих футбольных аренах, она вогнутая. Это практически 8 тыс. тонн металлоконструкций, висящих на всего восьми мощных пилонах. Была целая история при монтаже этого кольца. Там на каждом пилоне большое количество измерительной аппаратуры. То есть задача не только построить, но и создать механизмы отслеживания и контроля при последующей эксплуатации. Там уникальная система безнасосного водоотведения — таких систем в Российской Федерации еще не применялось. Очень много световых решений и с фасадом стадиона, и с внутренними помещениями, и с футбольным полем. Практически в каждом строительном разделе каждая система жизнеобеспечения стадиона является образцом передового дизайна и передового опыта в этой области.

— Российскую строительную отрасль очень часто критикуют за технологическую отсталость, в том числе в плане управления процессом. Что мешает российским игрокам выходить на зарубежные рынки. Как вы считаете, строительной отрасли удастся преодолеть отставание в этом плане?

— Я вообще не считаю, что наша строительная отрасль отстала. Это как средняя температура по больнице: кто-то умер, кто-то выписался — а все равно 36,6. На самом деле у нас в стране очень много за последние 15–20 лет выросло великих строительных компаний, которые строят такие уникальные объекты, такими же темпами, как и в Европе, и в Соединенных Штатах Америки, и даже на Ближнем Востоке. Есть с чем сравнивать. Я не скажу, что мы мировые лидеры в отдельных уникальных объектах. Есть, конечно, объекты, которые долго строятся, и ненадлежащего качества. Но в целом, если брать средний уровень качества, сроков и цены строительных работ, которые осуществляются сегодня генеральными подрядчиками в Российской Федерации, он абсолютно точно не уступает среднемировому, а во многом его и превосходит.

   

А опыт, который наша страна приобрела в строительстве уникальных объектов на Олимпиаде в Сочи, Универсиаде в Казани? Вы же видите, что происходит благодаря этим проектам с развитием целых регионов Российской Федерации. Чемпионат мира по футболу просто даст толчок развития многим городам-миллионникам. Это же такое счастье редко наступает. Надо потерпеть, конечно, какое-то время. У нас даже в Екатеринбурге строительство стадиона не просто дало какую-то архитектурную доминанту, оно настолько расширило и как-то по-другому раскрыло инфраструктуру всех прилегающих улиц. Это дорогого стоит.

А то, что мы замыкаемся в нашей стране, это тоже не правда, многие строительные компании Российской Федерации строят за рубежом. А мы с нашим опытом строительства уникальных спортивных объектов уже пошли за рубеж и ведем переговоры.

Беседовал Глеб Брянский

Дополнительная информация

Идет загрузка следующего нового материала

Это был последний самый новый материал в разделе "Upstream"

Материалов нет

Наверх