Над картой ТЭК — и стратеги, и интриганы

Deloitte, одна из трех крупнейших и авторитетнейших аудиторских фирм на Земле, объявила в своем докладе, что сланцевой отрасли США, видимо, придется списать в ближайшее время часть своих активов на астрономическую сумму — 300 млрд долл! Вот во что обойдется широкий переход сектора к иному порядку цен на углеводородное сырье. Снижение рыночной стоимости сотен добычных и сервисных звеньев ТЭК может развернуться уже сейчас, в конце второго квартала. Компании не только «похудеют». Многие из них еще и разорятся — обанкротятся. «Нефтяная промышленность, — пишет Deloitte, — испытывает в настоящий момент великое напряжение, поскольку пространство, оставленное «игрокам» для маневра, ограничено низкой котировкой сырья, рухнувшим спросом, упавшим доступом к капиталу, грузом долгов и бедами здравоохранения из-за COVID-19. В отличие от прежних кризисов, эти эффекты сегодня ощущаются одновременно, что создает риск высокого накала, ведущий к несостоятельности корпораций и обусловивший интенсивный стресс на индустрию». 30% сланцевиков в техническом смысле слова разорены, не выдержав 35-долларовых цен; и еще 20% находятся в «крайне сдавленных финансовых тисках». Учитывая, что угроза потери 300-миллиардной доли капитализации чудовищна для менеджмента компаний, — она ничем не лучше для акционеров. Даже если прибегнуть к самовыживанию через директивную сверхконцентрацию и консолидацию углеводородного ТЭК в США, она потребует от 6 до 12 месяцев, т.е. «перекинется» на 2021 год. Это ведь только на первый взгляд кажется, что сланцевый сегмент не превышает 10% мировой добычи нефти и газа. Но мы имеем дело именно с ударным — прославленным флагманом «энергетического трампизма» — вот в чем дикость происходящего! На сланец в Штатах приходилось 40% буровой активности, около 100% прироста в тамошнем мидстриме и даунстриме. Отсюда, пророчит Deloitte, — опасность пресловутого «эффекта домино». При этом падать фирменные «костяшки» будут одна на другую не в безмятежной обстановке «после ужина», а на ярком фоне серьезнейших геополитических событий и кампаний. Одна из них — полоса коммеморативных, но по-разному проведенных торжеств в честь годовщины финала Второй мировой войны в Европе. Акций, когда ложь и правда, самокритика и иллюзии, справедливость и клевета о восточных и западных участниках самого драматичного вооруженного конфликта в истории человечества сталкивались вокруг нас ежедневно и ежечасно. 

Уроки 75-летия: кому они не под силу

Прошла неделя после завершения общенационального празднования 75-летия Великой Победы у нас — в России. О главных уроках этой даты было уже сказано, казалось бы, все наиболее существенное. Но огромный массив «высыпавшихся» на соотечественников архивных документов и свежих данных побуждает вновь обращаться к этой поистине неиссякающей теме.

Еще раз окинув взором наследие подвига предков, мы соприкоснулись с целым пластом оценок и выводов, которые не по душе недругам Москвы, и потому давно уже ими затушевывались. Лишь нехотя историки на Западе соглашались с тем, что войну начал не Советский Союз; хотя они подчас и не желали, с оглядкой на европарламентскую и натовскую шумиху, публично признавать это. Ряд аналитиков вынужден был, пусть и запоздало, заговорить о недооценке рейхом мобилизационных сил России и мощи ее тыла, да и о примитивизме ставки на межнациональный раскол в СССР. Постепенно, хотя и со скрипом, рухнула лжетеория, будто нацистов бездарно завалили телами красноармейцев. Полководческий гений Жукова, Рокоссовского, Конева, Василевского и других военачальников воссиял над тучами фальсификаций. Воссиял, кстати, еще ярче. Как, впрочем, и правда о ликвидации более 75% вермахта на Восточном фронте. В итоге даже лжецам пришлось признать убожество, казалось бы, самой изобретательной геббельсовской пропаганды. «Постановки» наших парадов 7 ноября 1941 года и 24 июня 1945 года дали такие беспримерные образцы политической режиссуры в наилучшем смысле этих слов, что тогдашние немцы предстали на этом фоне просто карликами с болезненно-мистическим и потому, согласитесь, бесплодным воображением.

Все это так. И все это шаг за шагом признавалось как минимум немногими честно настроенными зарубежными историками. Но главного они не готовы огласить вплоть до сегодняшнего дня. Дело в том, что победить, подчинить и подмять под себя Россию, пристегнуть ее к своей колеснице вообще нельзя ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра. Эта, с позволения сказать, псевдоидея как была иллюзорна во времена иезуитских «выведывателей» ХУ века, так и по-прежнему провальна в нашу эпоху. Нет, да и не может быть ничего более отупляющего, чем вынашивать планы долгой (не перестроечно-эпизодичной, а устойчиво-системной) гегемонии над православно-евразийским колоссом — воистину «третьим Римом». С кем они надумали померяться неизбывностью корневых — неодолимых сил?! Ответ не звучит на Западе громко потому, что высказаться в столь трезвом ключе было бы крайне болезненно. Пришлось бы огласить нечто нежелательное: все, что делается или едва замышляется на антикремлевском направлении, — бессмысленно. И, следовательно, обречено!

В последнее время «мозговые тресты» заокеанского ВПК и Пентагона взвинтили штабную работу по Арктике, начатую еще 7 десятилетий назад. Удар по нефтегазоносному Заполярью, как схема сведения счетов с Москвой, готовится по двум причинам — двум блокам соображений. Во-первых, это геополитика: ни ЕС, ни Азия, взятые в целом (без любования плацдарменно-базовым ажиотажем отдельно взятых «камикадзе»), не хотят становиться театрами боевых действий с кошмарным исходом. Почему? На Шпрее и на Дунае не забыли о навязанных нацизмом руинах 1945-го. Китай, доведенный полвека назад «челночной дипломатией» США до вооруженных стычек на границе с СССР, уже давно не играет в такие игры — он отвергает и призыв Трампа включить КНР во взаимозачеты по «переписываемому» Договору об СНВ . Но откуда было бы лучше всего, пусть теоретически, запустить атаку на «вечного антагониста»? Прибыльный и потому раздражающий заграницу Севморпуть с его топливно-энергетическим слагаемым — вот где эпицентрам Североатлантического альянса хотелось бы, по всей видимости, отыскать слабые звенья и обнулить сырьевое превосходство российских кладовых. В общем, эта группа аргументов тяготеет к сфере полярного ТЭК как таковой — к блокированию, прежде всего, глобально-экспортной роли нашей Арктики.. 

Есть, однако, и второй блок доводов, в которых речь в основном идет уже о «ракетном транзите» на Москву сквозь северное сияние над береговыми торосами. Мы, со славянским благодушием, думали на старте посткрымских секторальных санкций против нашего углеводородного ТЭК в 2014-м, что демонтаж платформ ExxonMobil, запрет на поставки шельфовых технологий и иные примеры «похолодания» в морозных (и без того) районах тундры и Северного Ледовитого океана имеют только отраслевое измерение. На деле, как выяснилось, акватории и береговые площадки едва начатого в те дни диалога очищались по заказу Пентагона от инвестиций с целью куда более коварной. Уж не расчищались ли они под ракетно-ядерные дуэли и схватки субмарин — как минимум на всякий случай? В беседе с РИА Новости главред журнала «Национальная оборона» Игорь Коротченко «пояснил, что планы РФ по освоению Арктики и Севморпути не нравятся Вашингтону. Поэтому Штаты будут улучшать схемы воздушной войны, а России придется усилить защиту». Ранее, как пишет Lenta. Ru, «военный эксперт Владислав Шурыгин заявил, что оптимальным направлением для удара по Москве со стороны США является Арктика. Он напомнил, что Вашингтон на протяжении 70 лет отрабатывал удары по СССР и России через Северный полюс».

Спрашивается: неужто нефтегазовые активы Ямала и Таймыра, Ванкора и Ханты-Мансийска, Усинска и Варандея, не говоря о пунктире важнейшего трансконтинентально-танкерного маршрута от Колы до Берингова моря, уже видны сквозь радарные сетки и окуляры биноклей? Не оцениваются ли они как промежуточные цели на полпути к главным жизненным центрам страны? 

Нефтяная блокада Каракаса в жалобных мемуарах Болтона

Так уж получилось, что запрещенные американским Минюстом мемуары экс-помощника президента США по нацбезопасности Джона Болтона обсуждаются на все лады в сатирическом ключе. Ненавистный ветерану внешней политики «президент-выскочка» по имени Дональд Трамп предстал в книге полуграмотным профаном. Он, мол, по своей глупости проигрывает северокорейскому «коротышке с ракетой под мышкой» Ким Чжон Ыну, вредит — через Украину — сопернику-демократу Джо Байдену, не ведает о ядерном оружии Британии и не знает, что Финляндия — не часть России.

Ха-ха-ха! Но ведь на деле следовало бы сосредоточиться на 39 страницах гонимого цензурой бестселлера, которые, по мнению нью-йоркской The Wall Street Journal, представляют наибольший интерес. Ибо они подобны худшей за период правления олигарха-республиканца утечке классифицированной развединформации. Речь — о нефтяном звене попыток удушения Венесуэлы. Точнее говоря — о скрытых, но гулко скрежещущих механизмах Белого дома и федеральных ведомств США. Вот уж где, при выкладке антикаракасского подрывного курса в течение 17 месяцев деятельности Болтона, царили хаос и нестыковки едва ли не опереточного характера. Болтон, как известно, внешне похож на прозаика Марка Твена, имея с ним портретное сходство. Тот едко написал однажды, что «слухи о его смерти сильно преувеличены». То же самое мог бы сказать насчет слухов о своем творческом истощении и закате сам Болтон. Как оказалось, он все еще полон, несмотря на солидный возраст и опыт работы в окружении Рональда Рейгана и обоих Джорджей Бушей, — недюжинных сил и склонности к гротеску. Они-то и помогли летописцу «холодной войны» очень «вкусно» изобразить путаную антивенесуэльскую кухню Вашингтона с «дословными пряностями» геополитического кулинара. 

Зимой 2019-го, когда преемник Уго Чавеса — президент Николас Мадуро не пожелал прогнуться под диктатом Белого дома и без боя уступить кресло главы государства марионетке по имени Хуан Гуайдо, — Болтон требовал от коллег по кабинету ультимативных санкций. В основном, нефтеэкспортных. Но в том ужасающем объеме, которого добивался воинственный Болтон, оба решающих министерства США не были готовы объявить затребованные жандармские меры. Не смог сделать этого ни Минфин во главе со Стивеном Мнучиным, ни госдеп во главе с Майком Помпео. В ответ яростный Болтон набросился на них чуть ли не с проклятьями. Поясняя ему цель осторожности Мнучина, примирявший их министр торговли Уилбур Росс мягко намекнул: старичок, — этот наш Мнучин «слишком перепуган возможными вторичными эффектами нефтяного эмбарго, которые почувствуют на себе американские фирмы», особенно те, что работают, как Chevron, на Ориноко. Почувствуют, мол, все это в виде тяжелого бумеранга от такой блокады, т.е. ощутят острый дефицит привычных сортов тяжелой венесуэльской нефти на своих же НПЗ.

Побоялся прибегнуть к разовому удару под девизом «шок и благоговение» г-н Помпео. Он посоветовал Болтону приступить к тихому «отрезанию от ненавистного каракасского пирога по кусочку». Это было совсем не то, чего добивался советник Трампа по нацбезопасности. Подчиненное госсекретарю Бюро госдепа по делам Западного полушария подняло против него «мятеж в знак протеста против введения нефтяных рестрикций», ибо «это ставит под угрозу персонал посольства США в Каракасе». В итоге, правда, Помпео все же согласился с санкциями. Но Болтон уже боялся другого: госдеп тормозит создание антиболиварианского блока в Южной Америке. Чтобы протолкнуть эту и иные блокадные инициативы, сторонник бескомпромиссного поединка с Мадуро добился созыва — в правительстве — специального совещания. На нем министр энергетики Рик Перри, директор Национального финансового совета Ларри Кудлоу, глава Минторга Уилбур Росс и министр внутренней безопасности Кирстен Нильсен поддержали резкую антивенесуэльскую программу. А вот «Мнучин по-прежнему сопротивлялся». «Помпео вообще отмалчивался». Такая несогласованность, как сетовал разочарованный Болтон, «напоминала бросание спасательного круга» враждебному режиму. 

Скоро к подковерной борьбе добавилось «обрезание» притока агентурных данных из Каракаса. Почему? Опасаясь расправы боливарианских властей над дипломатами США «в стиле убийств иностранцев в ливийском Бенгази», Помпео принял решение эвакуировать весь штат американского посольства из Каракаса. Бросить «город вечной весны» пришлось контролерам местных источников, оплачиваемых из казны США. Остановка «шпионского шепота», пишет Болтон, оказалась для Америки «опустошительным ударом. Особенно 30 апреля 2019 года, когда Гуайдо сделал, наконец, явную попытку свергнуть Мадуро, — но Соединенные Штаты оказались и вовсе слепыми и глухими к оперативно-срочной канве событий». В общем, как всегда, плохим танцорам что-то помешало… Такие вот видения мучают по ночам Болтона, которому гневная администрация, обвинив в краже секретов, запретила тем временем получить за свои откровения двухмиллионный издательский гонорар. 

Пляжный песок дороговат для отпускников с Нефтяных песков

До прохладной канадской провинции Альберта дошел период летних отпусков. В обычных условиях тысячи нефтяников, ведущих там добычу открытым способом, уже загорали бы со своими семьями на тропических пляжах Западного полушария от Варадеро до Кюрасао и от доминиканской Punta Cana до Канкуна. Но сегодня дела на прославленных Нефтяных песках плохи — работу потеряли уже 8% персонала тамошних апстрим-компаний. Да и тем, кто пока еще «на плаву», живется теперь не так уж сладко. 

Reuters передает неутешительную статистику PetroLMT: если в марте нефтегазовая отрасль Страны кленового листа обеспечивала трудоустройство 177,330 работникам, то теперь их насчитывается всего 162,748. Налицо — падение более чем на 14 тыс. позиций в корпоративных списках топливного сектора. А если сравнивать с серединой прошлого года, то нынешние потери еще более ощутимы. Ведь после мая 2019-го столь важная отрасль канадской экономики потеряла 14% численности трудовых коллективов. Подорвано благополучие как минимум 25600 семей. Но, собственно, почему? «Дело тут не только в разгуле COVID-19, но и кроме того, в низких ценах на «черное золото» и «голубое топливо», причем дешевизна энергоносителей не исчезла, — говорит вице-президент PetroLMI Кэрол Хаус. — И мы готовимся увидеть дополнительные увольнения в предстоящие месяцы, да и в будущем году». Другое дело, что, скорее всего, не произойдет тотального обвала в кадровом составе, сравнимого с ужасающим началом «великой рецессии» 2014-2016 годов». Тогда, на самом старте ценового кризиса, число занятых, рухнувшее вскоре с заоблачных высот, было и вовсе впечатляющим. Если суммировать разведку на нефть и газ с сервисно-трубопроводным блоком, то получалось, что в ту пору общая численность коллективов превышала 226 тыс. человек!..

…На предыдущей неделе об увольнении 650 работников сообщила Ovintiv — нефтегазодобывающая компания, известная ранее как Encana. Предприятие сразу обеднело на 25% своих давно испытанных кадров. А трубоукладочный гигант Enbridge, дабы избежать обвинений в репрессиях, объявил о том, что подразделения компании добровольно покинут 800 человек: часть из них — на некоторое время, а остальные — взяв досрочную пенсию. Но больше всего как в Альберте, так и в других провинциях (Британская Колумбия, Саскачеван, Центральная Канада, Атлантическая Канада) страдают от «оптимизации» сервисники. С ними прощаются в первую очередь. Опросив на сей предмет корпоративных членов профессионального альянса под вывеской Petroleum Services Association of Canada, глава объединения Элизабет Экуин говорит, что во многих фирмах число уволенных в 2020 году составило от 35 до 50%. Ситуация достигла такого накала, что иные «игроки» попросту не хотят освобождать от должностей ни одного работника вопреки самым очевидным экономическим факторам. Жизнь, казалось бы, жестоко диктует дальнейшее «затягивание поясов», а компании уже не желают этого делать. «Речь идет о наших специалистах с многолетним опытом. Нас признают по всему миру как носителей высочайшей технологической экспертизы и инноваций, — пояснила г-жа Экуин. — Нам нужно сохранить эти навыки и эту экспертизу». 

Дела обстояли бы еще хуже без столь важного социального подспорья, как «федеральные зарплатные субсидии». Но не каждая компания местного ТЭК смогла квалифицированно зарегистрироваться на получение этой помощи. Видя, что обычной поддержки недостаточно, центральные власти в Оттаве выделили из бюджета 1,7 млрд долл на расчистку, консервацию брошенных, простаивающих нефтегазовых скважин как минимум в трех провинциях. Это даст хотя бы временное трудоустройство некоторым труженикам ТЭК. Но такие меры, увы, не заменяют стратегических подвижек, которых ждут и от кабинета Джастина Трюдо, и от самого рынка топлива канадские сырьевики. Прежде всего, необходимо, чтобы котировки нефти достигли в среднем не 40-долларовой, а 45-долларовой планки барреля WTI. Ну а от правительства нужны долгосрочные кредиты и, конечно, гарантии по таковым для малых и средних компаний. В свою очередь, вице-президент отдела исследований энергоуслуг в Rystad Energy Мэтью Фитцсиммонс считает главным рычагом возврата к деловой активности и возрождению рабочих мест… прекращение оттока капиталовложений. Инвестиции в ТЭК, сетует он, оттолкнутся от дна только в конце нынешнего года, а начнут увеличиваться в Канаде в 2021-м. Но для выхода примерно на ту же планку отраслевых вложений, которая там имелась в рекордном 2019 году, понадобится еще года два, никак не меньше. 

Больше диверсификации, чем суверенитета

В Эр-Рияде завершена одна из памятных сделок в истории нефтехимии. Лидер нефтянки Saudi Aramco успешно оформляет приобретение огромной корпорации продвинутого национального даунстрима. Благодаря этому легендарный экспортер «черного золота» стал — в полном смысле слова — вертикально интегрированной мега-компанией. Теперь Saudi Aramco — еще и мажоритарный владелец группы химических заводов под вывеской Sabic.

Отныне за пределы мега-активов саудовской «кузницы нефтедолларов» будут поставляться за рубеж, как и отечественным клиентам, не только бензин и иные продукты прямой нефтепереработки вплоть до смазочных материалов. Выпускаться под той же фирменной маркой будут и химикаты, синтетика, пластмассы… Государственный инвестиционный фонд PIF, по праву считавшийся хозяином Sabic вплоть до прошлой недели, удовлетворен транзакцией. Излагая текст пресс-релиза обоих партнеров по купле-продаже, канал CNBC пишет: она «соответствует долгосрочной даунстрим-стратегии Aramco, нацеленной на прирост интегрированных мощностей ее петрохимии и нефтепереработки, а также на получение добавочной стоимости от такой интеграции по всей углеводородной цепочке». «На кону», говорят азартные любители амбициозных проектов, — совокупный объем продукции холдинга, рождающегося под небом Арабского Востока, равный 90 млн тонн ежегодно.

Да и то сказать: Saudi Aramco, выкладывая за 70-процентную долю химического гиганта 69,1 млрд долл, поступает тем самым щедро. Ведь эта сумма на 30% превышает текущую рыночную цену объекта покупки. Но, с другой стороны, и нефтяникам тоже повезло: сочувствуя им ввиду низких мировых котировок «черного золота» (с квартальным падением на 25%), PIF разверстал транши оплаты гораздо свободнее прежних наметок. Средства будут вноситься не в жестких календарных рамках ранее планировавшегося периода с 2020-го по 2025-й год. Согласно предоставленной ныне льготе, все будет выглядеть намного гуманнее. Переводить регулярные платежи за «большую химию» можно будет вплоть до 2028 года. Эта трехлетняя добавка (к жесткому предыдущему сроку) поможет топ-менеджерам Saudi Aramco сводить концы с концами даже при самой турбулентной конъюнктуре.

Переходя под гордый флаг с логотипом ведущего производителя нефти на Земле и к тому же лидера ОПЕК, компания Sabic не будет, однако, обижена. Так, сохранится ее «автономный» листинг на фондовой бирже «королевства пустынь» — Tadawul. Прежними останутся и регуляторные рамки рыночных операций. Что же касается сейфов PIF, набитых «нефтедолларами из недр», то речь — не просто о приросте авуаров фонда как такового. Баланс кредитной структуры не статичен и не подобен золотым россыпям в подвалах госбанка. Он направлен на то, чтобы поддержать дрогнувшую из-за региональных, да и рыночных бед программу национальных реформ. Цель: диверсификация всей саудовской «экономики монопродукта». Читатели «Нефтянки» знают: это — генеральная линия реформ, разработанных наследником престола — принцем Мохаммедом бин Сальманом в его программном документе «Видение-2030». Звучит прогрессивно и даже провидчески. Но что, если разобраться в адресах вложений PIF по названной программе? Означает ли она, что во всех уголках территории под эгидой ведущей монархии Ближнего Востока ассигнованные фондом средства пойдут непременно на «домашний прорыв» — становление или рост новых отраслей, независимых напрямую от углеводородного ТЭК?

Увы, отнюдь не все выглядит здесь патриотично. Ориентировочно по полмиллиарда долларов инвестировано по линии PIF в пакеты акций таких американских (а не арабских) лидеров рынка, как Facebook, Carnival Corp, Live Nation… Не обделена примерно такой же суммой (порожденной тоже саудовской нефтью) кинематографическая империя Голливуда — Walt Disney. Не забыта гостиничная группа Marriott International… Не оставлен в стороне от “королевских вливаний» заокеанский Bank of America. Еще больше денег, а именно 714 млн долл, вложено Эр-Риядом в Boeing. Что ж, американские авиастроители наверняка оценили этот вклад арабского союзника Белого дома на фоне обвала в мировых воздушных перевозках и, как следствие, в заказах на новые лайнеры. И так далее, и тому подобное. И ведь все эти, да и многие другие доли в бесспорно мощных и обычно прибыльных корпорациях США куплены на фоне падения социальных расходов к югу от Персидского залива, как и утроения(!) саудовского налога на добавленную стоимость.

Словом, диверсификация по наметкам кронпринца и его команды — дело непростое и полное противоречий, причем не только географического плана. Но Вашингтону — по нраву финансовая лояльность саудовского инвестора. Особенно сейчас, когда в гнетущем климате биржевого спада, пандемийного падения спроса, торговых войн с КНР, да и общего кризиса экономики США, Белый дом с соблазном засматривается на звездные миражи «Тысячи и одной ночи» над далекой пустыней. Дональд Трамп отчаянно нуждается — накануне ноябрьских выборов — в публичной демонстрации того, что большие деньги все еще текут в благословенную Америку под его «чутким руководством». 

Павел Богомолов