Первая труба — самая трудная (Окончание)

Олифа, белила и гидраты

3 сентября 1946 года, ровно через два года после издания «стартового» постановления Государственного Комитета Обороны СССР о строительстве сверхдальнего газопровода Саратов — Москва, испытания магистрали на прочность и плотность, а также монтаж газокомпрессорных станций были закончены. Дело было за малым — «навести марафет» в машинных залах, в связи с чем начальник строительства газопровода генерал-майор НКВД Василий Пачкин обратился к зампреду союзного правительства Алексею Косыгину (в дальнейшем — многолетнему советскому премьеру) с просьбой выделить из совминовского резерва… 6 тонн олифы и 2 тонны белил.

Скромная просьба была удовлетворена, помещения красиво покрашены, но, увы, это совершенно не означало, что магистраль готова к полноценной работе. С наступлением холодов в трубе снова начали скапливаться проклятые газогидраты вперемешку с обычным льдом, в который превратилась вода, оставшаяся в магистрали после опрессовки. Помимо прочего, интенсивная гидратизация была связана еще и с тем, что добываемый на Елшанке и Курдюме газ был влажным, а технологий качественной осушки и очистки природного газа в тот период просто не существовало.

В итоге производительность трубы упала до 200 тыс. кубометров газа в сутки — в 7 раз ниже планового уровня!

Чернильное пятно

В декабре 1946 года ситуация обострилась до предела. Сталин, вернувшись из отпуска в Сочи, первым делом задал встречавшей его на вокзале делегации вопрос: «Как работает газопровод Саратов — Москва?». Георгий Попов, тогдашний фаворит вождя, совмещавший сразу 4 (!) важных поста (секретарь ЦК ВКП(б), руководитель Московского обкома и горкома партии, председатель Мосгорисполкома) грустно ответил: «Плохо, с перебоями».

Тогда Сталин обратился к Лаврентию Берии, который в качестве заместителя председателя Совета Министров СССР курировал топливно-энергетический комплекс страны: 

В тот же вечер Берия собрал всех причастных к проекту руководителей, включая зампредов правительства Николая Вознесенского и Анастаса Микояна, и также Георгия Попова. Берия начал «разбор полетов» в своем фирменном стиле — обвинил строителей во всех грехах и предложил министру внутренних дел СССР Сергею Круглову сорвать погоны у начальника стройки генерала Пачкина. Затем председатель Госплана Вознесенский, считавшийся любимцем Сталина (что не помешало через 4 года его расстрелять), перевел совещание в конструктивное русло. Слово предоставили заместителю начальника Главгазтоппрома Юлию Боксерману, руководителю проекта по «гражданской линии». Боксерман докладывал более двух часов и, несмотря на бурные протесты Берия, сумел защитить строителей.

Совещание продолжалось всю ночь (!), по его итогам был принят протокол, содержащий конкретные меры по устранению неполадок. На следующий день решением Президиума Совета Министров СССР под председательством Вознесенского Боксерман в дополнение к его должности в Главгазтоппроме был назначен начальником Управления эксплуатации газопровода Саратов — Москва. Строители передали эксплуатационникам все объекты, полномочия и наличные материальные ресурсы, дирекция строительства была расформирована, а Пачкин поехал возводить новый, более сложный, протяженный и производительный газопровод Дашава — Киев — Брянск — Москва длиной 1300 км и мощностью 1,8 млрд кубометров в год. 

Вывести газопровод Саратов — Москва на проектный уровень прокачки 1,35 млн кубометров газа в сутки (полмиллиарда кубов в год) было предписано к 1 мая 1947 года. Боксерман со товарищи эту задачу выполнили.

Триумф и трагедия

Весну и лето 1947 года труба отработала штатно, обеспечив плановую прокачку. 16 августа Сталин все-таки подписал искомое приветствие:

На следующий день группа строителей магистрали была награждена; Пачкин и Боксерман получили ордена Ленина «за успешное выполнение заданий правительства по строительству газопровода Саратов — Москва и организацию снабжения газом городов Москва и Саратов». Действительно, труба появилась весьма своевременно, став отличным подарком столице в честь ее 800-летия, шумно праздновавшего в сентябре 1947 года. Вскоре на экраны страны вышла посвященная магистрали документальная короткометражка, озвученная Левитаном, а руководители получили Сталинскую премию «за разработку и внедрение передовых технических методов и усовершенствований на строительстве газопровода Саратов — Москва».

По этому поводу главная газета страны, «Правда», писала:

Ввиду приближающегося 70-летия Сталина газопроводу дали имя вождя. Успех был полным, но, увы, триумф в те годы был неотделим от трагедии: неполадки и аварии, неизбежные для технологически сложного объекта, да еще первенца индустрии, приравнивались к вредительству. Так, все пятеро начальников Моршанского районного газотранспортного управления, работавшие в период с 1946 по 1953 год, после различных ЧП были сняты с должности, исключены из партии и осуждены. Так в то время понимали персональную ответственность руководителей за порученное дело… 

Забегая вперед, отмечу, что Елшанско-Курдюмское месторождение было исчерпано к 1967 году, но газопровод Саратов — Москва продолжал работать на стороннем сырье еще более 30 лет. В 1999 году магистраль была демонтирована, а ее «моторы» — газоперекачивающий агрегат и газопоршневой электрогенератор — стали наиболее крупными и выразительными экспонатами Музея магистрального транспорта газа (подробнее о нем я расскажу ниже). 

Газопровод Саратов — Москва стал легендой отрасли, и по праву — именно здесь были впервые применены десятки новых технологий и методов, агрегатов и механизмов, ставших основой создания Единой системы газоснабжения России; многие будущие руководители «больших» газопроводов постигали азы профессии именно здесь. 

Так создавалась отрасль

Приобретя на строительстве газопровода Саратов — Москва большой опыт (он, как известно, «сын ошибок трудных»), советская газовая промышленность развивалась весьма активно. Продолжалось освоение газовых ресурсов Поволжья, разворачивалась добыча газа на месторождениях Прикарпатья, Северного Кавказа и Коми АССР. 

Параллельно велось импортозамещение, поскольку с началом «холодной войны» поставки газового оборудования из-за рубежа прекратились (в частности, советско-американское соглашение Pipeline Agreement, благодаря которому удалось укомплектовать технологическую «начинку» газопровода Саратов — Москва, было аннулировано по решению конгресса США в январе 1947 года). В целом «наш ответ Трумэну» получился вполне убедительным — Горьковский завод «Двигатель революции» в короткие сроки наладил производство газоперекачивающих агрегатов 10ГК (аббревиатура означала «газомоторный компрессор»; вскоре эти машины стали поставляться на экспорт), а Челябинский тракторный завод начал выпуск роторных экскаваторов (канавокопателей) для рытья трубопроводных траншей.  

В 1948 году в структуре Миннефтепрома СССР было создано Главное управление по добыче природного газа. В 1949 году по 200-километровому трубопроводу в Ленинград, второй по величине город страны, был подан сланцевый газ с эстонского месторождения Кохтла-Ярве. В 1950 году в Харьковской области было открыто на тот момент крупнейшее в Европе Шебелинское месторождение с начальными извлекаемыми запасами 650 млрд кубометров газа. Пока осваивалась Шебелинка, в 1951 году в Москву пришел газ из западно-украинской Дашавы, благодаря которому тремя годами ранее началась газификация Киева и Тернополя. 

Спустя 5 лет, в 1956 году, газовый главк был изъят из Миннефтепрома и преобразован в Главное управление газовой промышленности, подчиненное напрямую Совету Министров СССР. По сути, это уже был прообраз самостоятельного министерства. Возглавил Главгаз легендарный человек, Герой Советского Союза Алексей Кортунов, который руководил отраслью более 15 лет. 

В том же году было открыто огромное Газлинское газовое месторождение (Бухарская область Узбекистана, извлекаемые запасы — полтриллиона кубометров), а также завершено строительство двухниточного магистрального газопровода Ставрополь — Москва. Сырьевой базой для этой магистрали стало открытое в 1951 году Северо-Ставропольское-Пелагиадинское месторождение с извлекаемыми запасами более 220 млрд кубометров газа. Через год была проложена третья нитка магистрали, подача газа увеличилась до 20 млн кубометров в сутки, и Москва стала крупнейшим потребителем газа в мире. 

В 1959 году ставропольский газ пришел в северную столицу СССР по трубопроводу Серпухов — Ленинград, и началась масштабная газификация «колыбели революции».

Вообще, 1959 год стал этапным для советской газовой индустрии — можно сказать, что именно тогда новая отрасль окончательно встала на ноги. Важнейшим документом в этой связи стало постановление Совета Министров СССР «Об организации подземного хранения газа», в соответствии с которым в стране началось масштабное проектирование и строительство подземных газохранилищ в соляных пластах, вечномерзлых и других непроницаемых горных породах.

Кроме того, в течение года были введены в строй сразу несколько магистральных газопроводов: Ставрополь — Грозный, Альметьевск — Горький, Шебелинка — Белгород — Брянск, Шебелинка — Днепропетровск, Джаркак — Бухара — Самарканд — Ташкент, Карадаг — Акстафа — Ереван, а также начато строительство газопроводов Саратов — Горький и Дашава — Минск — Вильнюс — Рига. Материально-технической основой для всех этих магистралей стали спирально-шовные трубы диаметром 529, 720 и 1020 мм отечественного производства.

И еще одно важное событие того насыщенного яркими свершениями года — Московский институт нефтехимической и газовой промышленности имени И.М. Губкина (знаменитая «Керосинка») впервые начал целевую подготовку инженеров-механиков для сооружения магистральных газопроводов и газовых хранилищ.

А следующее десятилетие ознаменовалось открытием газовых гигантов и супергигантов в Западной Сибири и Прикаспии. Газовая индустрия постепенно приобретала нынешний могучий облик, но это, конечно же, требует отдельного рассказа.

Хранители истории

Хотелось бы немного рассказать о музее, экспонаты и документы которого во многом подвигли меня на написание этого материала. 

Музей магистрального транспорта газа, работающий под эгидой предприятия «Газпром трансгаз Москва», очень молод — ему менее четырех лет. Несмотря на юный возраст, сегодня он, безусловно, является одним из лучших корпоративных музеев страны. 

Музей расположен в подмосковном поселке Газопровод, в историческом трехэтажном здании 1954 года постройки, где ранее размещалось Московское управление магистральных газопроводов. Основная выставочная экспозиция площадью 1 тыс. кв. метров представляет собой комплекс из десяти залов и уличной территории. Фонд музея насчитывает более 2 тыс. экспонатов, включая оригиналы документов, связанных с созданием газотранспортной системы СССР/России, уникальные фотографии, аудио- и видеоматериалы общим хронометражем несколько тысяч часов, газотранспортное оборудование, макеты, действующие модели и интерактивное оборудование. Есть здесь и аудитория для лекций и других образовательных мероприятий. Музей может одновременно принять более 100 человек. 

«Гвозди» экспозиции — установленные на открытой площадке газоперекачивающий агрегат Cooper Bessemer и газопоршневая электростанция Clark (американское ленд-лизовское оборудование, обеспечивавшее работу газопровода Саратов — Москва), а также авиационный газотурбинный двигатель HK-12СТ конструкции Николая Кузнецова, использовавшийся для транспортировки газа, начиная с середины 1970-х годов. 

Есть здесь и фрагмент настоящей трубы диаметром 325 мм в битумной изоляции — при демонтаже линейной части магистрали Саратов — Москва этот отрезок извлекли с глубины 2,5 м, привезли в музей и сохранили для истории. 

Григорий Волчек