Углеродный налог для России: времени на раскачку нет

Проект введения Евросоюзом трансграничного углеродного налога направлен в первую очередь на сохранение конкурентоспособности европейских компаний и, следовательно, должен рассматриваться прежде всего с экономической точки зрения. Для России это означает необходимость как можно раньше включиться в процесс обсуждения этого налога с тем, чтобы максимально использовать свои конкурентные преимущества — в первую очередь поглощающую способность лесов.  

Как бы плохо Парижское соглашение ни выполнялось по выбросам, как только дело касается экономики, все происходит быстро, рассказал в ходе видеоконференции «Национальное законодательство регулирования эмиссии парниковых газов и создания углеродного рынка. Состояние, проблемы и перспективы» директор программы «Климат и энергетика» WWF России Алексей Кокорин. По его словам, климатическое финансирование в этом году достигнет $100 млрд, львиная доля которых пойдет на продвижение технологий стран-лидеров «низкоуглеродного развития». «Конечно, это приводит к некоторому снижению выбросов. Но главный драйвер — финансово-экономический», — отметил ученый.

Неизбежно, как налоги

Одновременно эффективность снижения парниковых выбросов в рамках Парижских договоренностей крайне невысока. Вывод, который из этого следует: надо снижать выбросы принудительно. «Рано или поздно, но [углеродные] платежи будут, это лишь вопрос времени. И надо сделать все возможное, чтобы эти платежи шли внутри юрисдикции своей страны», — говорит Алексей Кокорин. По его словам, это единое мнение всех, кого этот вопрос как-то затрагивает. 

Чтобы этот платеж признавался, требуются сопоставимость и прозрачность. В том числе и сопоставимость цены. Говорить о равной цене, как это сделали аналитики KPMG, оценившие потери российской экономики в сумму от 6 до 50 млрд евро, вряд ли уместно, полагает ученый, но какая-то база для сопоставления должна быть. Какая именно — сейчас как раз обсуждается. 

Вопрос установления справедливой сопоставимой стоимости эмиссионных квот может натолкнуться на противодействие со стороны стран Евросоюза. «Изначально идея европейского налога состоит в том, чтобы не засчитывать сокращение углеродного следа как таковое, а засчитывать только те сокращения, которые обошлись дорого, то есть по той же цене, что в Европе, где потенциал снижения эмиссии уже практически исчерпан», — уверен заместитель генерального директора АО «СУЭК» Сергей Твердохлеб. В конечном итоге главное требование — деньги, а не сокращение, добавил он.

Поэтому введение собственной системы торговли квотами, которая широко обсуждается в последнее время, не спасет ситуацию, полагает Твердохлеб. Если же строить систему, аналогичную европейской, то даже при пересчете платежей по ППС только прямые затраты российской экономики составят 15 млрд евро. С учетом косвенных затрат речь может идти о 30–35 млрд.

ВТО против

«Хорошая новость состоит в том, что на сегодняшний день и внутри ЕС, и в рамках консультаций, которые ведутся с другими странами, очень много противоречий. Это дает нам время и возможность активно участвовать в переговорном процессе и ставить те условия, которые выгодны нашей экономике», — говорит топ-менеджер «СУЭКа».

Речь, напомним, идет о введении дополнительных платежей за выброс углерода — так называемый «трансграничный углеродный налог». Эта мера призвана выравнять условия на рынке Евросоюза для компаний, работающих в парадигме «низкоуглеродной экономики», требующей дорогих современных технологий, и всех остальных. «Как это будет сделано, пока непонятно, больше информации появится ближе к осени», — признает региональный представитель ТПП РФ в странах Бенилюкса и Франции Елена Медведева. Тем не менее, говорит она, готовиться нужно уже сейчас, потому что какие-то механизмы будут введены обязательно. Основное препятствие, которое предстоит преодолеть — несоответствие самой идеи нового налога нормам ВТО, запрещающим возведение новых торговых барьеров.

Сейчас, по словам Елены Медведевой, существует несколько вариантов развития событий. Возможно, что введение углеродного налога будет отложено до момента модернизации европейской системы торговли квотами на выбросы, создание которой обсуждается уже многие годы, или налог будет применен только к отдельным секторам промышленности. Также не исключено, что вопрос углеродного налога будет отнесен к механизмам в рамках Парижского соглашения. «В данной ситуации России необходимо участвовать в диалоге, обсуждать предсказуемость бизнес-климата для наших компаний и использовать новые диалоговые площадки», — также резюмировала Медведева.  

Лес-кормилец

У России имеется огромный потенциал эффективного и недорогого сокращения эмиссии парниковых газов, напомнил Сергей Твердохлеб. В частности, это могут быть проекты повышения энергоэффективности жилого фонда или управления лесными участками. О роли лесного фонда как конкурентного преимущества России говорил и заместитель директора департамента развития электроэнергетики Минэнерго Петр Бобылев. «Нам есть, что предложить мировому сообществу — это поглощающая способность наших лесов», — заявил он. В России располагается 20% всех мировых лесов, это больше 800 млн га. Если правильно сформировать правовое поле и выйти с этим продуктом на рынок, он будет востребован, уверен Бобылев. 

Однако, чтобы начать торговать квотами на поглощение углерода, нужно научиться правильно считать эмиссию и поглощение, напоминает Сергей Твердохлеб из «СУЭК». И, что еще важнее, отчитываться так, чтобы эта отчетность признавалась, а также иметь полноценную нормативную базу для проектов в области сокращения эмиссии (например, посадки лесов). Кроме того, необходимо «агрессивно защищать нашу систему отчетности на международных уровнях», уверен бизнесмен.

Пока нормативная база отстает от потребностей. Так, из всего климатического пакета, подготовленного Минэкономразвития, принят только Национальный план адаптации к изменениям климата. Остальные документы до сих пор обсуждаются. «Тактика, когда мы чего-то ждем и надеемся наверстать упущенное, когда оплата станет неизбежной, нереалистична.  Лидерами нам становиться не надо, а идти в ногу необходимо: при этом можно продвинуть свои правила», — говорит Алексей Кокорин из WWF.