Большое перераспределение // Дмитрий Бутрин об индексах промышленных цен и дорогой нефти

Некоторые статистические индикаторы интересны не сами по себе, а как показатель неочевидных процессов внутри экономики — сами по себе они статистикой не выявляются. В отличие от индекса потребительских цен (ИПЦ), индекс цен производителей (ИЦП) в России гораздо менее обсуждаемый показатель. Для этого много причин: например, индекс цен в промышленности в гораздо большей степени показатель каталожных цен, чем потребительская инфляция: если в рознице в России торговаться, как правило, не принято (хотя влияние на уровень цен промоакций в сетевом ритейле, не фиксируемое ИПЦ, в России уже вполне обсуждается, конкуренция сетей делает реальное изменение расходов населения значимо меньшим, чем это вычисляется из инфляции), то сделки b2b по каталожным ценам в ряде секторов просто не существуют. Цены производителей к тому же существенно более волатильны, чем розничные, ИПЦ менее линейно в сравнении с ИЦП реагирует на действия Банка России, взаимосвязь двух индексов, существующая логически (если производители изменяют цены, на потребителях это через какое-то время неизбежно скажется), измерению поддается с трудом.

Банк России в последнем обзоре экономических трендов на прошлой неделе тем не менее обратил внимание на то, что промышленная инфляция в октябре 2018 года достигла пика за несколько лет — 16,9% год к году при ИПЦ год к году около 3,9%. На деле, конечно, все не так страшно: главный компонент изменений — цены производителей на нефтепродукты, росшие темпами чуть менее 40% год к году, та же картина наблюдалась и в июне-июле, и никаких катастроф это не вызвало. ЦБ, во всяком случае, ограничился в обзоре общим указанием на растущее инфляционное давление со стороны производителей, а также соображениями о росте цен на сахар, вносящем свой вклад в общий индекс.

Тем не менее происходящий всплеск промышленных цен интересен. Как показывает детализированная сводка Росстата, каталожные цены растут, помимо ТЭКа, выше инфляции в обработке, причем в основном в отраслях, не связанных с конечным спросом и стоящих от него дальше, чем почти конечные продукты. Например, пластики в РФ дорожают со скоростью ниже ИПЦ, тогда как продукты основной химии (в том числе не связанные прямо с ценой на нефть) — быстрее. Цены автопрома близки к инфляции или ниже ее, цены продовольствия растут существенно медленнее потребительских. Зато значимо быстрее инфляции растут цены в металлургии и «непотребительском» машиностроении. В принципе это должно подтверждать проинвестиционные настроения в бизнесе — значительная часть промышленных товаров, цены на которые растут быстрее, являются инвестиционными. Вместе с низким ИПЦ это должно давать картину резкого усиления в 2018 году межотраслевой конкуренции — в конце концов кому-то из поставщиков в итоге удастся добиться сделок по новым ценам у потребителя, ограниченного в бюджете, а кому-то и нет.