Энергобаланс — в тисках мирового хаоса

Сброшенные с постаментов памятники бьются дребезги… Полицию гонят… Национальных гвардейцев оплевывают… Солдат выталкивают из столичных гарнизонов… Агентов спецслужб третируют… Эшелоны государства и права — в яростной осаде толп, скандирующих проклятья… Все это, уважаемый читатель, могло произойти по берегам Атлантики еще 30 лет назад. Уже тогда неолиберальная модель мироустройства давала адские сбои. Уже тогда многое под той завесой было ложным. Но этого не разглядели наши «новомышленцы», сдавшие оппонентам «резерв долголетия» в виде континентального массива и подарившие оттяжку роковых вех. Словом, не там, а у нас, на востоке Европы, нашлись силы для слома всего на свете. Они-то и открыли двери глобализации (теперь признанной ущербной даже в Америке), продлив иллюзии процветания «по ту сторону». Не Атланта, а Москва увидела в 1991-м сносы бюстов и травлю властных структур (чего уж греха таить, изрядно прогнивших, как и на Западе). Но затянуть пришествие Судного дня в «богоизбранных землях» — это было лишь полдела. Совсем другое: избежать его вовсе. Это сделать как раз и не дано — историю не обманешь. Что мы с вами и видим на телеэкране. К рухнувшему энергобалансу США и иных стран сказанное имеет самое прямое отношение. Среди уволенных- тысячи нефтяников, угольщиков и работников ТЭС, закрываемых десятками. Американцы выходят из карантина (видимо, рановато) злыми не только на медицину, но и «на всю систему, будь она неладна». Многие, правда, пока еще не уволены. Привыкнув к обеспеченности в ТЭК, они считают себя рабочей аристократией — и устремляются на охваченные беспорядками улицы с противоположной целью: защитить American way of life вместе со всеми его атрибутами, памятниками, полицейскими патрулями и фасадным благонравием в целом. Все смешалось: одни шествия грохоча врезаются кулаками в иные — встречные колонны. Ну а что до беднеющих буровиков и сервисников, то они подавлены не столько статистической, сколько кухонной депрессией. К тому же повторный спад цен на рынке нефти ускоряет разорение компаний. И ведь в таком психическом состоянии перемещение гнева и ярости миллионов людей в сторону черного и белого расизма становится детонатором чего-то еще более разрушительного. 

Да, облегчение, но ненадолго

Не прошло и пары дней после скачка нефтяных котировок на гребне продления — теперь уже до конца июля с.г. — 9,7-миллионных среднесуточных сокращений добычи по венскому решению ОПЕК+, как отовсюду стали поступать не очень позитивные отклики.

Так, аналитики банка Goldman Sachs предсказали на прошлой неделе кое-что отрезвляющее, причем не на отдаленную, а на ближайшую перспективу. Повышение цен до более чем 40-долларовой планки за баррель, как сочли в Goldman Sachs, — это ненадолго. А ведь в подобных вопросах манхэттенский инвестиционный гигант, как показал опыт, — почти не ошибается. Поясняя прозвучавшую из США оценку, агентство Reuters ссылается на «извилистую тропинку» динамики будущего спроса и, кроме того, «устрашающий перевес инвентарных стратегических резервов» жидкого углеводородного сырья. 

«Коллапс маржи на нефтепереработку до беспрецедентно-низкого уровня, — отмечает «мейджор» уолл-стритского кредита, — отразил как завышение цен на сырье, так и более умеренный (по сравнению с радужными еще недавно ожиданиями — Авт.) темп возрождения экономики. Таковы два краеугольных камня в основе нашего мрачного взгляда». Краткий возврат приличных для ТЭК котировок, так сказать, подпитывался макро-рискованным «отскоком», а также резким ростом китайского нефтеимпорта в попытке Пекина вовремя запастись дешевым «черным золотом». «Но основные реалии рынка остались угрожающими». К тому же вскоре может оттолкнуться от минимума, пусть и ненамного, не только производство нефти в США. Свой вклад могут внести и перемены в расколотой междоусобицами Ливии — восстановление хотя бы части ее экспортных портов на Средиземноморье. Если недавно считалось, что нехватка мировых поставок «черного золота» в июне дойдет (благодаря продлению сделки ОПЕК+ — Авт.) 2 млн баррелей в сутки и, следовательно, спрос на недостающее топливо оживится, то теперь везде снова опасаются, увы, полновесного притока нефти. Итак, временно необходимый нефтяникам и трейдерам дефицит в пополнении глобальных резервов (по сравнению с мартом) составит всего 1,2 млн баррелей, чего явно недостаточно.

Спросим себя сами: у кого, среди ведущих разработчиков углеводородов во всем мире, есть невыдуманное моральное право самостоятельно оценить причины неустойчивости «забрезжившего, но уже тускнеющего рассвета»? С хладнокровной «самоустраненностью рефери», но вместе с тем с солидарной заинтересованностью профессионала может судить о происходящем лишь независимый — слегка дистанцировавшийся от ОПЕК добытчик со своим собственным взглядом. Тот, кто равноудален как от сланцевых зигзагов за океаном, так и от экспортного картеля с его внутренней кухней. И ведь такой суверенный арбитр есть. Это — страна, сознательно покинувшая ряды ОПЕК в январе 2019-го после шести десятилетий (!) активного участия в его работе.

Читателям «Нефтянки» известно, что речь идет о Катаре — крошечном по территории, но мощном по объемам добычи сырьевом гиганте в Персидском заливе. Вот кто, оказавшись как бы в стороне от эр-риядского штаба,, может свободно, без какой-то ангажированности, сказать прямо: почему, нынешние меры 23 стран, при своей актуальности, не окажут, к сожалению, ожидаемо-долгосрочного влияния на мировой рынок. Словом, Катар в этом контексте отмалчиваться не стал. Не очень-то покорная западным и восточным центрам силы монархия высказалась прямо: живительные силы начатого и, казалось бы, почти уже гарантированного восстановления достойных котировок, увы, заведомо подорваны. И подорваны они не только хозяйственно-биржевым спадом, американо-китайской торговой войной и пандемией коронавируса. 

Слово — эмирату

Шанс на лучшее ослаблен еще и недавней ценовой войной, развязанной Эр-Риядом против Москвы в конце марта, да и последствиями столь вредной для всех дуэли. Аудитория знает: она произошла после досрочного «хлопанья саудовской дверью» еще в период действия предыдущих соглашений ОПЕК+. 

«Вот в чем заключалась самая большая ошибка, — невесело отозвался на вопрос корреспондента CNBC Хэндли Гэмбла государственный министр Катара по энергетическим вопросам и гендиректор компании Qatar Petroleum Саад аль-Кааби. — Видите ли, сверхнаводнение рынка — вот что вынудило нас упасть до очень низкого уровня». Излагая мнение авторитетного источника из столичной Дохи, ведущие мировые СМИ верно напоминают о главном. К моменту развязывания ценовой войны между Аравийским полуостровом и Сибирью многие рынки уже были опустошены сокрушительным падением спроса на горючее из-за массовых закрытий предприятий и целых отраслей. 

Действительно: на каком и без того тяжелом фоне «королевство пустынь» призвало ослабить вентили на скважинах? «Масло оказалось масляным»! Как бы дико это ни звучало, фоном стало одновременное «урезание» — тем же Эр-Риядом — экспортных цен, да еще с помощью серии бессмысленно-азартных скидок для ЕС и Азии. Вот что чудовищно! Именно потому, что сказочный дисконт, должный выдавить нефтяников России отовсюду, стал уродливым примером мстительной несуразицы, отравившей атмосферу углеводородной энергетики, — от него ныне пришлось с треском избавляться, прежде всего, самому же Эр-Рияду. После финала переговоров ОПЕК+, пишет Bloomberg, «Саудовская Аравия отменила почти все скидки на нефть, которые она дала клиентам в Европе и Азии после начала ценовой войны с Россией». Да, не оправдавшие себя приманки приходится воистину топтать, сжигать и рвать в клочья. До чего все-таки доводит привнесение эмоционально-средневекового фактора в сухую канву современных — беспристрастно-трезвых контрактов! «По-моему, — сказал министр, — возобновленные той же группой (т.е. ОПЕК+ — Авт.) шаги должны на деле свестись к следующему. Пора по-настоящему согласиться с тем, что уже было скоординировано вчера, и проводить эту линию разумнее — тщательно обслуживать тот (выравнивающийся мало-помалу баланс — Авт.) спроса и предложения, который мы наблюдаем».

Впрочем, обслуживай — не обслуживай, а назревающая психологическая перестройка всех наших представлений о логичной и закономерной цене нефти к концу 2020 года уже, возможно, надвигается вплотную. Не далее как в третьем полугодии мы, вероятно, станем с прискорбием рассматривать в качестве приемлемой планки вовсе не заманчивый диапазон между 40 и 50 долларами за баррель, как хотелось бы сегодня. Снижающая их переоценка угрожает составить примерно 15%–20% — и никак не меньше. Видимо, с таким падением землянам и придется жить далее. Кстати, предсказано это г-ном Джеффри Карри — руководителем исследовательской команды блока Commodities в том же банке Goldman Sachs, о котором уже говорилось выше.

Да, слишком сильно насыпные и наливные грузы (за исключением разве что металлических руд) оторвались в июне на волне искусственного подъема от суровых реалий мировой экономики. Никто не забыл о временном успехе прошлой недели, но ведь не менее миллиарда баррелей в хранилищах США и других стран как давили на цены, так и давят по-прежнему. И дело тут не в каком-то предвзятом скепсисе в недрах Goldman Sachs. Не менее известная рейтинговая служба Moody’s тоже понизила стрелку своих же недавних расчетов — и видит теперь впереди скромный 35-долларовый ориентир, и никак не больше. Согласен с этим японский банк MUFG и другие финансово-мозговые тресты. Для россиян все это, конечно, небезразлично. Ожидаемые ценовые графики рискуют не сойтись с условно-приемлемой высотой нашего параметра, заложенного в российский госбюджет, еще долго — до 2021 года. 

Итак, ликовать рано, но и чрезмерно сгущать краски не надо

На предыдущей неделе в одних лишь Соединенных Штатах инвентарные объемы резервов нефти неожиданно возросли на 5,7 млн баррелей. В итоге совокупная кубатура запасенного впрок «черного золота» в США достигла 538,1 млн баррелей — абсолютный рекорд согласно статистике EIA. 

Вот к чему привела приемка спешно закупленных американскими НПЗ партий жидких углеводородов в момент их сознательного и в то же время сюрреального удешевления саудитами в марте-апреле с.г. Опять-таки сверх ожиданий подскочили — до 258,7 млн баррелей — резервы готового бензина. Увеличились в Америке и запасенные объемы дизельного и печного топлива. И при таких-то цифрах нам следует надеяться на ускоренную нормализацию и даже быстрое оздоровление мирового рынка? Не надо смешить людей! По обновленному прогнозу вашингтонского Федерального Резерва, крупнейшая в мире экономика снизит в 2020-м свой ВВП на 6,5%, а безработица составит 9,3%. И это — на фоне возобновившегося — после пяти утешительных недель — распространения COVID-19 в той же сверхдержаве. Подобные факторы как раз и открыли выход США на двухмиллионный уровень числа заболевших. Словом, сами события — невыдуманные и чрезвычайно драматичные — на глазах срывают Дональду Трампу его предвыборную стратегию.

Тем временем к Эр-Рияду и Москве не должно быть — по окончательно подведенным итогам мая — сколь-либо крупных претензий. Как пишет Platts, альянс ОПЕК+ реализовал как минимум 85% плановых снижений добычи. При этом 10 аутсайдеров экспортного клуба во главе с РФ проявили более жесткую дисциплину, чем коренные — объединенные в своем секретариате старожилы (еще с 1960-го) штаба по квотной координации в «третьем мире». Россия и наши ближайшие союзники дали объемы сокращений на 91% — мы выкачивали по 13,89 млн баррелей в сутки. Общий итог: от нефтяного пирога добровольно, для удержания рынка, отрезано 8,28 млн баррелей. Превысили, увы, квоты такие игроки, как Нигерия, Ангола и Габон, да и Азербайджан с Казахстаном. Но больше всех «разошелся» своевольный Багдад: под разными предлогами он брал из недр на 600 тыс. баррелей больше, чем было решено в апреле. 4,19 млн баррелей иракской добычи, т.е. явное нарушение лимитов, — это уж, извините, слишком… Теперь ОПЕК+ предписывает «подрывникам» майско-июньского режима коллективных сокращений исправиться с июля по сентябрь — на «финишной прямой»; и «потомки Месопотамии» обещают так и поступить. Но, например, в RBC Capital Markets не очень-то доверяют этим благим пожеланиям. Ведь на плечах проштрафившихся стран тяжело висят контрактные обязательства по расчетам с оперирующими там зарубежными инвесторами. Об этом справедливо напомнил в интервью для CNBC главный экономист в отделе энергетической аналитики Argus — Дэвид Файф. 

Считается, что принудить или хотя бы подтолкнуть Ирак к дисциплине должна его державная соседка и «закоперщица» квотного курса ОПЕК+ — Саудовская Аравия. Но она, видимо, опасается переборщить в прессинге на Багдад. Ведь с другой — восточной стороны над ним нависает на карте Евразии никому не покорный шиитский гигант. Он и без того застолбил для себя в Ираке ряд позиций, создав с помощью единоверцев очаги присутствия на Тигре и Евфрате, которые достигают стрелками своего потенциального воздействия полудюжину стран от Ливана до Йемена. «В политическом плане Эр-Рияд, вероятно, не желает вставлять палку в колесо иракских властей, — разумно предполагает исследовательский центр в области мировой торговли на площадках Commodities в аналитической службе Kpler. — Ведь такие действия могли бы еще больше расширить влияние Ирана на Ирак. Так что (на данном направлении — Авт.) рычаги «королевства пустынь» в ОПЕК+ являются, возможно, намного более ограниченными, чем принято полагать». 

Ни грамма угля для ТЭС! 

Би-Би-Си опубликовала насыщенную убедительными цифрами статью Джастина Ролата. Речь идет о полном сворачивании промышленной роли традиционнейшего, для «старой доброй Англии», вида ископаемого топлива. В ночь на минувшую среду исполнилось ровно два месяца, как в Соединенном Королевстве не сожгли ни грамма угля для выработки электричества.

А ведь еще десять лет назад на «черные россыпи» из шахт приходилось 40% производства на теплоэлектростанциях Британии. Примечательно, что COVID-19 ускорил финальный этап снижения объемов потребления угля на ТЭС. «Когда страна, — пишет Би-Би-Си, — ушла на карантин, промышленный спрос на энергию упал. Энергосеть National Grid начала в ответ отключать электростанции. Четыре из них, работавшие на угле, числились первыми в очереди на закрытие. Последняя из них отключилась в полночь на 9 апреля». И, согласитесь, прошедшие с тех пор два месяца — безусловное достижение, особенно с точки зрения экологов. «Предыдущий рекорд продолжительности функционирования без угля, — напоминает тот же источник, — 18 дней, 6 часов и 10 минут — был поставлен в июне прошлого года». 

Так или иначе, столь длительные отказы от шахтерских поставок связаны с крупными вложениями в возобновляемые источники энергии. Обусловлены эти сдвиги дисциплинированным выполнением планов Британии не только в сфере национальных программ, призванных увенчаться «антиуглеродным и антиуглеводородным триумфом» Альбиона в 2040-е годы. Идет и успешная реализация международных обязательств — соблюдение отечественной квоты по Парижскому соглашению о климате. В 2010-м всего 3% потребляемой в стране энергии вырабатывалось ветром и солнцем, «и многие, — отмечается в публикации, — видели в этом дорогостоящую причуду. А теперь Соединенное Королевство располагает наибольшим количеством ветряных генераторов, размещенных на морском мелководье, и владеет самой мощной установкой такого рода, введенной в действие в 2019-м у побережья Йоркшира».

Кто-либо может, конечно, возразить с позиций «антрацитовой апологии» и вспомнить о все еще действующей ТЭС под вывеской Drax, что находится тоже в Йоркшире. Что ж, ее котлы, как и прежде, работают бесперебойно, а турбины дают 5% всей производимой в стране энергии. И, кстати, десять лет назад Drax и впрямь считалась крупнейшим в Британии потребителем угля. Но вот незадача для «горняцких консерваторов»: теперь-то эту ТЭС никак не назовешь угольной. Почему? Хотя бы потому, что она перешла на сжигание прессованных деревянных гранул. 7 млн тонн этого топлива поступает из коммерчески разрабатываемых лесов, а полный отказ даже от частичной приемки «продукции отбойного молотка» намечен на март 2021-го. «Мы пришли к выводу, что уголь не имеет будущего, — говорит управляющий ТЭС Уилл Гардинер. — Это была большая работа, но в результате мы сократили выбросы СО2 в атмосферу с более чем 20 млн тонн почти до нуля».

Из энергобаланса родины промышленной революции быстро вытесняется не только уголь, но и другое ископаемое топливо. Судя по данным интернет-издания Carbon Brief, за первые пять месяцев 2020 года соотношение между носителями производимого на Британских островах электричества казалось близким к научной фантастике. Оно представляется столь революционным, что не только деды, но и отцы сегодняшних англичан не поверили бы. Так, целых 37% потребленной энергии было получено благодаря возобновляемым источникам. Это само по себе является, без преувеличения, потрясающим успехом для одной из «старых» и крупнейших в мире экономик, обладающей к тому же запасами и угля, и нефти, и газа. Тем не менее, как констатирует названная трибуна экологистов, всего 35% электричества генерировалось (с января по май включительно) путем сжигания природного газа, угля и мазута. Еще 18% было выработано на АЭС, и 10% — импортировано. 

Шахтеров придавили не убытки и даже не СО2, а геополитика

Иными словами, «впервыев истории возобновляемые источники дали больше энергии, чем ископаемое топливо, — говорит д-р Саймон Ивенс из того же Carbon Brief. — Потребление газа тоже сокращается, и есть большая вероятность, что это соотношение сохранится до конца года».

Такова текущая картина. Это краткосрочная динамика, не выходящая за пределы нынешних графиков, которые висят на офисных стенах у экспертов ТЭК. Но что, если проследить упадок знаменитого «кардиффского уголька» за целый век? Будет ли и в этом случае преобладать — в отраслевом анализе — все те же чисто экономические или экологические причины, что и сегодня? Оказывается, нет. Уголь отступал чаще всего под прессом геополитики. Молодому английскому консерватору и потомку герцогов Марлборо из родового дворца Бленхейм по имени Уинстон Черчилль, как и его коллегам, это было хорошо известно. Им стоило немалых трудов, по итогам медиа- и парламентских сражений, развернуть могущественный флот Британской Империи от угольных котлов к использованию мазута в начале ХХ века.

Да, нелегко было доказывать топливным маловерам, что опережающим переводом своих ВМС на нефтепродукты упорный Альбион будет выгодно отличаться в ходе неизбежной войны с кайзеровским рейхом. Отличаться, конечно, от привычного обеспечения флота Германии железнодорожным потоком калорийно-рассыпного сырья из забоев Рура, Эльзаса и Лотарингии. И вот на Темзе наступил, наконец, долгожданный 1918-й. Отблагодарив премьера Ллойд-Джорджа за изысканный «обед победителей» в лондонском Ланкастер-хаусе, французский сенатор Беранже провозгласил в своем тосте, что, опрокинув берлинские расчеты на уголь, союзники по Антанте выиграли Первую мировую во многом благодаря своему преимущественному доступу к огромным запасам «крови земли», причем по всему свету. 

…В 1980-х провозвестница рыночной революции и премьер Маргарет Тэтчер развязала войну с угольным сектором ТЭК не из-за норм экологии и стандартов ЕС. Их еще не было и в помине, да и сам Лондон не находился в «интеграционной тени Брюсселя». Не было и доказательств убыточности на шахтах Англии и Уэльса, их неэффективности. Но зато было другое — лейбористская ориентация горняцких «тред-юнионов» во главе с Артуром Скаргиллом, их решимость добиться отставки Тэтчер кампаниями протеста. Однако на помощь к «железной леди» пришел запуск открытых еще в 1966-м нефтегазовых кладовых на шельфе. Денежные «переводы солидарности» от профсоюзов СССР помогали шахтерам держаться, но их разгоняли конной полицией. «Суровая зима» стачек была ими, как и самим углем, проиграна. Правительство тори сделало все возможное, дабы подкосить эту подотрасль, обрекая ее на угасание по классово-политическим, а вовсе не конъюнктурно-рыночным, причинам. Программная лейбористская платформа «Британский путь к социализму» была с грохотом опрокинута.

Потомки британских шахтеров 80-х ничего не забыли и не простили. День смерти «Железной леди» превратился в угольных районах страны едва ли не в национальный праздник. Но сегодня нам, согласитесь, уже неважно: была ли права будущая баронесса или ее оппоненты. Важно признать вышесказанное: ТЭК содрогнулся вовсе не по законам экономики. 

Поэтому всякий раз, когда мы слышим, уважаемый читатель, о якобы безусловном и всегда срабатывающем приоритете материальных начал и ставок прибыли в русле конкурентного энергетического обеспечения Земли, — лучше всего не абсолютизировать. И не брать вслепую на веру упрощенно-скучные доводы материалистов. Ведь бывает и так, что как раз политическая надстройка, в том числе в своем региональном или даже глобальном измерениях, оказывает на перемены в мировом ТЭК гораздо больше влияния, чем пресловутая «маржа» или банальный критерий прибавочной стоимости. 

Павел Богомолов